С одной стороны, происходит значительное расширение элитарного слоя. К нему теперь принадлежат не только высшие партийные функционеры, высокопоставленные чиновники советов и исполкомов, но и многочисленные хозяйственники солидного ранга. Более того, к элите начинает примыкать антипод номенклатуры – организованная преступность. Многочисленные подпольные дельцы постепенно занимают свое место в тени советского Олимпа. С другой стороны, элита делится внутри себя на замкнутые кланы. Делаются попытки передавать службу по наследству. В обществе складываются почти закрытые элитарные и полуэлитарные корпорации, имеющие собственные интересы и оберегающие свои привилегии.
Наступает момент, когда советской элите становится тесно в старых рамках и она начинает проявлять себя как «класс для других», стремясь изменить общественный строй в своих интересах, изогнуть его под себя. Этот процесс становится особенно заметным во времена перестройки – в «эру Горбачева».
В устремлениях советской элиты не было ничего оригинального. Как и любой другой растущий класс, номенклатура желала закрепить свое уже фактическое господство юридически. В конкретных условиях, сложившихся в СССР к началу 1980-х годов, это значило, что номенклатура должна открыто оформить право частной собственности на ту долю государственного имущества, которой она пользовалась до сих пор в опосредствованной чином государственной форме. Однако, для того чтобы стать частным собственником, номенклатуре необходимо было уничтожить ту самую социалистическую собственность и соответствующую ей государственную надстройку, которые в течение десятилетий составляли основу ее господства.
Таким образом, направление, цели и возможные итоги перестройки оказывались предопределены. Но они были предопределены отнюдь не гуманистическими и демократическими воззрениями инициаторов и участников этого политического процесса, а экономическими интересами советской элиты, стремящейся юридически закрепить свои права. Опосредствованно буржуазные отношения, сложившиеся в 1960-е и 1970-е годы, превращались в непосредственно буржуазные, а обуржуазившаяся номенклатура становилась номенклатурной буржуазией.
История редко ставит перед обществом задачи, не обеспечив их решение материально, т. е. не создав силу, которая в состоянии эти задачи решать. Прежде чем старая номенклатура станет новой буржуазией, должна была явиться общественная сила, призванная разрушить систему государственной собственности и охранявшее эту систему тоталитарное государство.
Советской номенклатуре изначально было свойственно внутреннее противоречие. Суть его состоит в том, что государственная власть выступает для элиты одновременно причиной и следствием, основанием господства и его результатом. Советская элита становится элитой только потому, что в ее руках находится государственная власть, и в то же время она узурпирует власть лишь на том основании, что она элита. Это противоречие в конечном счете и обусловливает необходимость постепенного изменения форм господства.
На первых порах, пока элита существовала только как «класс в себе», ее глубинное противоречие никак не проявляло себя и не вызывало никаких видимых последствий. Однако по мере превращения элиты в «класс для себя» оно находит внешнее выражение в объективной противоречивости условий существования и развития номенклатуры.
С одной стороны, господство номенклатуры имеет своим основанием государство, поэтому чем сильнее государство, тем прочнее позиции элиты. Государство становится тем сильнее и стабильнее, чем эффективнее действует номенклатурный механизм расстановки и перемещения (в основном по кругу, в пределах одной страты) руководящих кадров, чем больше власть защищена от субъективных, волюнтаристских воздействий. С другой стороны, проявить себя как класс номенклатура может, лишь узурпируя власть, закрепляя за собой занимаемые ею должности в государственной иерархии. Но тем самым она сама разрушает сложившийся номенклатурный механизм, ставит результативность деятельности государственной власти в зависимость от качества и возможностей конкретной группы стареющих чиновников. Это приводит к постепенному ослаблению государства и одновременно к ослаблению позиций самой правящей элиты.
Развиваясь, номенклатура вступает в конфликт со своими собственными основаниями. Конституируясь как класс «для себя и для других», она вынуждена провоцировать застой и ослаблять государственную власть. Застой не является исторической случайностью, возникшей по недомыслию впадающих в маразм правителей. Это неизбежный этап в развитии номенклатуры, условие ее становления как правящего класса.