Также менялось мое отношение к Джеймсу. В феврале 1972 года он подарил мне прекрасное кольцо. Этот поступок имел важное символическое значение. Я не носила мое обручальное кольцо с 1968 года, когда сняла его в качестве безмолвного протеста. Мы подружились с талантливой женщиной-ювелиром, изделия которой продавали в нашем магазине. Джеймс знал, как я люблю кольца, и попросил меня выбрать одно из них. Я выбрала кольцо с лепестками. Женщина-ювелир поместила на это кольцо бриллиант с моего обручального кольца и назвала изделие "каплей росы". Джеймс приложил к своему подарку открытку с надписью "Жизнь прекрасна, когда ты рядом".
Через несколько месяцев, в мае, в годовщину нашей свадьбы, я преподнесла Джеймсу сюрприз - мужской перстень, изготовленный нашей подругой и названный ею "королевским перстнем" - "перстнем для настоящего короля". Этот подарок выражал мои позитивные чувства к Джеймсу. Наша жизнь медленно менялась. Мы начали разговаривать так, как никогда не разговаривали прежде - обсуждали наши общие надежды, опасения, цели.
Летом 1972 года мы проводили у себя в доме семинары по планированию жизни и карьеры для группы из двенадцати человек, большая часть которой состояла из друзей Джеймса или людей, с которыми он был каким-то образом связан по работе. Мы с Джеймсом лично принимали участие в этих занятиях и разработали определенный план. Мы решили вернуться на Запад. Изначально мы не планировали прожить на Севере так долго, но за десять лет сделали там все необходимое для профессиональной карьеры. Теперь мы весьма вдумчиво подходили к выбору места и образа нашей дальнейшей жизни.
Позже этим летом мы совершили с детьми поездку по восточному побережью, подыскивая место, куда мы бы хотели переехать. Мы думали остановить выбор на Флориде, потому что уже проводили там короткие периоды времени и полюбили этот край. Однако перед самой поездкой друзья рассказали нам о об острове Хилтон-Хэд, штат Южная Каролина. Они были в восторге от этого места и рекомендовали нам заглянуть туда по пути на юг.
Мы действительно сделали остановку в Хилтон-Хэд и нашли остров восхитительным. Его красоты оставались нетронутыми цивилизацией. Детям понравились местные пляжи. Мы с Джеймсом пережили там едва ли не самые приятные моменты поездки - особенно проведенные у океана. Мы зашли в воду с детьми, которым было тогда восемь и десять лет. Дети остались возле берега, а мы сами отправились чуть дальше, где ещё можно было стоять. Джеймс поддерживал меня, пока я снимала с себя трусики, и мы занялись любовью в океане. Это был забавный способ разрешения практической проблемы. Двухнедельное путешествие с маленькими детьми и ночлег в одной с ними комнате мотеля не способствуют полноценному сексу.
Мы осмотрели различные места во Флориде, свозили детей в Дисней-уолд, но не нашли в точности то, что искали. На обратном пути мы заночевали в Хилтон-Хэд и запланировали ещё один ночлег до возвращения в Питтсбург. Весь следующий день мы провели в Хилтон-Хэд и поговорили с агентами по недвижимости. Прежде мы считали Хилтон-Хэд чисто курортным местом, но теперь начали понимать, что там есть немало постоянно живущих семей. Хилтон-Хэд сулил ту простую жизнь, к которой мы стремились. Осенью Джеймс несколько раз останавливался там во время своих деловых поездок во Флориду. Затем в январе 1973 мы оба отправились в Хилтон-Хэд и твердо решили переехать туда следующим летом.
Многие считали нас сумасшедшими за готовность к этому переезду и отказу от того, ради чего мы работали в Питтсбурге. Переезд определенно представлял угрозу для карьеры Джеймса. Но у меня не было никаких сомнений. Я видела в этом шанс реализовать мою давнишнюю мечту о подлинно совместной жизни. Это бы означало, что мы оставляем в прошлом множество людей, мест и болезненных для меня воспоминаний. Это бы означало начало новой жизни. Я чувствовала, что мы, возможно, имеем шанс освободиться от части нашего прошлого. Желание Джеймса сделать этот шаг воспринималось мною как позитивный знак.
Джеймс:
Решение переехать в Хилтон-Хэд было для нас благотворным. Возможно, оно являлось первым важным решением, которое мы приняли совместно после тщательного изучения наших возможностей и желаний - индивидуальных и общих. Переезд представлял определенную угрозу финансовому благополучию, но в целом казался нам полезным.
Как это ни удивительно, но в этот период я снова стал встречаться с Терри, хотя вовсе не планировал это. Я не поддерживал никаких контактов с этой женщиной после её отъезда из Рочестера в 1969 году. В феврале 1973 года я начал вести семинары для менеджеров в городе, где она жила. Мне захотелось узнать, как складывается её жизнь. Однажды я пригласил Терри пообедать со мной, и она согласилась. Очевидно, она тоже испытывала любопытство в отношении меня. Мы волновались, как двое подростков на первом свидании. Не потребовалось много времени для того, чтобы наше взаимное влечение стало очевидным. По правде говоря, на это ушло десять секунд. Наш первый поцелуй при встрече сказал обо всем. Боль расставания исчезла или во всяком случае уменьшилась настолько, чтобы ничему не мешать. Не помню, сразу ли мы забрались в постель или сначала поели, но это воссоединение было приятным. До сентября мы успели встретиться ещё семь или восемь раз. Секс был хорошим, общение с Терри доставляло мне удовольствие, но та эмоциональная вовлеченность, которую мы испытывали когда-то, теперь отсутствовала. Думаю, мы оба управляли своими чувствами, зная, что возрождать прошлое в полной мере было не в наших интересах.
Пегги:
В феврале 1973 года Джеймс подарил мне на день рождения длинное черное платье. Я надела его в тот же вечер и впервые после долгого времени почувствовала себя красивой. Несомненно, это было связано с улучшением моих отношений с Джеймсом, а также предвкушением нашего переезда в Хилтон - Хэд. Мне и в голову не приходило, что на следующей неделе он возродит свой роман с Терри. Это парадоксальное совпадение по времени потрясает меня. Я ничего не подозревала - во всяком случае, в то время. В прошлом я порой тревожилась по поводу того, что он может снова встретиться с ней, но затем мои опасения развеялись.
Впоследствии я ужасно мучилась, сравнивая мое видение ситуации в то время, когда происходили события, с подлинной жизнью Джеймса того периода. В апреле, когда я отправилась с детьми к Джеймсу в Хилтон-Хэд, чтобы посмотреть наш дом, он встречался с Терри. Уехав в мае на неделю и возложив на меня подготовку нашего офиса к переезду, он также был с Терри. В июне, когда друзья устроили вечеринку по случаю нашего отъезда, он снова встречался с Терри.
После нашего переезда в Хилтон-Хэд он виделся с Терри во время многих поездок, совершенных им тем летом. У меня не было никаких конкретных подозрений, однако меня все сильнее охватывали общее разочарование и беспокойство. Я объясняла это моим двойственным положением - я пыталась заниматься детьми и одновременно оборудовала домашний офис. Дети с трудом привыкали к новому месту, где у них не было друзей. Все складывалось не так, как я предполагала. Я думала, что обрету душевный покой, но вместо этого по-прежнему ощущала себя несчастной и испытывала смутную тревогу.
Ситуация начала меняться в сентябре, когда дети пошли в школу. У меня также появились новые дела, в частности, руководство группой девочек-скаутов, к которой принадлежала Викки. Когда дети находились на занятиях, мне было легче выполнять офисную работу, я могла посвящать ей больше времени. Также я принимала участие в деятельности нового теннисного клуба. В сентябре поработала в качестве администратора на первом крупном турнира. Мое общее душевное состояние стало улучшаться. Я даже жалела Джеймса, который из-за командировки пропустил соревнования. По иронии судьбы во время этой поездки он в последний раз встретился с Терри. Сейчас я думаю, что улучшение моего настроения было связано в большей степени с изменением его отношения ко мне, нежели с практическими обстоятельствами моей жизни в то время.