И уже совсем неважно, что на коже омеги останутся синяки от пальцев, а на плече у альфы будут отметины от зубов. В этот момент все неважно, сознание не хочет думать о завтра потому, что сейчас слишком хорошо. Сейчас так приятно плыть в неге отгремевшего оргазма, что начинает казаться, будто сейчас можно умереть от кайфа, и это совсем не страшно и неважно. Салах выскальзывает из омеги, чтобы не допустить сцепки, и Дэйчи начинает отпускать.
— А теперь объясни, как ты здесь оказался? Почему я не слышу радостных криков твоего оми?
— Я пробрался на родную планету, как контрабанда, практически в трюме грузового корабля, — Салах довольно улыбнулся, — завтра к обеду я должен вернуться на корабль, а иначе они улетят без меня. Они сказали, что им потребуются сутки на разгрузку и передачу груза, а потом они вернутся на Землю. Семьдесят часов в одну сторону, семьдесят в другую и двадцать часов на планете. Я забрал единственную клячу, которая была в том вонючем городишке, и почти загнал ее по дороге к тебе.
— Спасибо, — Дэйчи кротко поцеловал альфу в нос, это первое что попалось по пути. — А я уже подумал, что сошел с ума от желания, и у меня начались глюки.
— Нет, я не глюк, — альфа светится от удовольствия, как светлячок, — но если ты не веришь на слово, то я могу доказать на деле, что я на самом деле прилетел к тебе. Если кто и сошел с ума от желания, так это я! Так что, доказать?
— Да! — Дэйчи смеется нежно и смущенно, как будто не было ничего ранее, желание опять подкатывает, перехватывая дыхание. — Только разденься на этот раз!
Салах довольно рассмеялся и принялся стягивать одежду. Он был одет в простую рубашку и стянутые до колен джинсы. Пока Салах расстегивал пуговицы, омега просто стащил с него джинсы и белье и даже успел стянуть один носок, когда следующая волна желания подхватила их обоих и кинула друг на друга, лишая воли и здравого смысла.
Когда пелена отступила от глаз, а дыхание почти выровнялось, Салах стянул второй носок и закинул его куда-то в глубину комнаты.
— Все, теперь я верю, что ты не глюк, — Дэйчи попытался обтереться краем простыни и улечься поудобнее на альфе. — А теперь расскажи поподробнее, что случилось, и о какой контрабанде идет речь.
— Я единственная контрабанда, — Салах провел руками по влажной спине мужа и сыто улыбнулся. — Я поставил условие торговой корпорации, чтобы они меня провезли на Сабах и вернули обратно, якобы мне необходимо поговорить с отцом, но на самом деле я просто хотел прикоснуться к тебе. Мне порой казалось, что я с ума сойду от желания. Показать тебе, как сильно я скучал? — Салах руками сжал ягодицы омеги и хищно улыбнулся.
— Вначале расскажи по порядку, — Дейчи довольно потянулся. — Я сейчас от любопытства просто умру.
— После того, как твои письма передали адресатам, ко мне приехал некто Алан Грин, он представился твоим другом и соседом, — Салах ухмыльнулся, — с некоторых пор фразу «Сосед Дэйчи» я уже воспринимаю, как личную рекомендацию.… Ну, так вот, он показал мне твое письмо, в котором ты просишь его помощи при регистрации новой фирмы, а взамен предлагаешь ему равное партнерство. Он сообщил, что уже успешно зарегистрировал фирму под торговой маркой «Жасмин». Мы с ним поговорили, и он мне понравился. Я его уверил, что поддержу начинание своего мужа и сказал, что начальная сумма этого предприятия должна быть значительно увеличена. Он со мной согласился, но по тому, как он ухмыльнулся, я понял, что мне надо быть готовым к сюрпризам.
Если честно, я ожидал мошенничества с нашим счетом и сообщил в банк о лимите суммы и попросил предупредить меня, когда этот лимит будет востребован. Но прошло несколько дней, банк молчал, а вместо этого вечером к нам в дом пришли очень серьезные люди из торговой корпорации «СТИЛЛ». Они пришли узнать, насколько правдиво заявление некой фирмы «Жасмин» о том, что она получила эксклюзивное право на продажу электроприборов и электрооборудования на планете Сабах. Я их заверил, что такая фирма на самом деле занимается во дворце работами, связанными с электрификацией, и что пробные образцы техники во дворец уже завезли, а теперь решили расширить круг своих интересов.
Кроме этого, я им объяснил, что никто, кроме этой фирмы, не имеет права завозить на территорию эмирата ад Дин даже простую лампочку. Я рассказал, что эмират ад Дин является первым эмиратом, решившимся на подобное новшество, и мы с интересом наблюдаем за всеми поступающими на планету новинками. После этого они попытались уговорить меня действовать напрямую с ними, но я их остановил и сказал, что эмиру не пристало заниматься какими-либо делами с неверными, — Салах засмеялся, как ребенок, — ты бы видел, как они сникли! Все-таки им стоило вначале получше узнать о наших законах и обычаях! Я им объяснил что фирма «Жасмин» является фирмой моего дорогого супруга. И только ему можно доверить такое щекотливое дело, как продажа и распространение новинок в нашем обществе. Я им сказал, что мы в силу своего менталитета тяжело принимаем новшества, а следовательно, можем доверять только проверенным людям! — Салах перевернулся, подмяв под себя омегу и длинно лизнув в шею, томно спросил, — я ведь тебя уже проверил пару раз, давай еще разок проверю?
— Я сам тебя проверю! — Ясмин довольно засмеялся, — расскажи все до конца!
— Ну, я даже не знаю, что тебе еще рассказать, — мурлыкнул альфа и куснул омегу за ухо. — На следующий день мне позвонил счастливый Алан и сказал, что обо всем договорился и уже отправляет грузовой корабль на Сабах. Он сказал, что может захватить с собой почту. Мы договорились встретиться в грузовом терминале космопорта. Я приехал в порт и сказал, что письмо будет говорящее и с ногами. Капитан вначале упирался, но я его предупредил, что со мной его быстрее пустят на поверхность для разгрузки, и он согласился. Вот! Мы с Аланом ехали в крошечной каюте возле машинного отделения. Нас, хоть и кормили, но ходить по кораблю не разрешали. Мы всю дорогу разговаривали. Он интересный человек, у него много новаторских идей. И он так нестандартно мыслит, что это просто заразно!
— И где он сейчас? — Дэйчи устроился поудобнее и задержал руки, которые уже приступили к очередной «проверке».
— М-м, … — Салах поднял голову и, вглядевшись в подернутые желанием омежьи глаза, честно сознался, — не знаю. Где-то в порту, договаривается об аренде склада, куда можно разгрузить все привезенное. Утром пошлю ему альф в помощь и для охраны, а сейчас даже думать ни о чем не хочу. Я хочу еще раз услышать, как ты стонешь. Ну же!
Дэйчи простонал ему еще раз, а перед рассветом еще раз. В последний раз у него от усталости просто не было сил и все внутри дрожало, как будто он взобрался на гору с рюкзаком камней за спиной. Он заснул прямо во время сцепки, но проспал недолго, проснувшись на рассвете. Ему нравилось просыпаться первым и идти в купальню, когда там еще прохладно и нет надоедливых банщиц. Ему нравилось мыться самому в тишине. Вот и сейчас он, быстро нацепив на себя скользкую и прохладную с ночи одежку, выскользнул из спальни. Сразу за порогом спал Азиз, пристроив голову на стопке простыней. Рядом стоял графинчик с маслом. Дэйчи тронул его за плечо.
— Что ты здесь делаешь? — омега смотрел, как бета спросонья помаргивает и непонимающе оглядывается.
— Ночью мне один знакомый охранник сообщил, что молодой господин вернулся, — Азиз довольно улыбнулся, — ну, я и подумал, что вам может что-нибудь понадобится, — он кивнул головой на масло, а потом хитро улыбнулся, — но потом услышал, что вы и так справились. А потом подумал, может, потребуется простыни перестелить. Господин так соскучился по своему супругу, — бета улыбался так довольно, как будто это у него был секс ночью.
— Салах пошел к отцу? — Дэйчи чувствовал себя смущенным, он ведь и не думал сдерживаться, наверное, ночью было все хорошо слышно, он почувствовал, как краснеет.
— Нет, не думаю, — Азиз похоже умилился от румянца Ясмина. — Эмир уехал вчера днем из-за разбойного нападения на караван торговцев и еще не вернулся. Я могу перестелить кровать?
Дэйчи всегда ужасно смущался, когда за ним ухаживали, как за ребенком. Но было похоже, что всем доставляет удовольствие его баловать. Забота прислуги прослеживалась в мелочах и порой нелепых попытках порадовать омегу. Почему-то все во дворце считали, что Дэйчи очень тоскует по мужу. А на самом деле день у омеги был заполнен делами, и если и оставалось время для грусти, то только перед сном. Омега только смущенно кивнул головой и заторопился в купальню, надо привести себя в порядок.