Драма выросла из поэзии, как и эпос, только эпос пошел песенно-сказительной стезей, а драма вывела историю на сцену. И раньше всех это сделали индусы и греки, разыграв трагедийные религиозно-мифологические сюжеты и комические современные. Французы подхватили это увлечение, придерживаясь правила единства времени и места. То есть, в противоположность масштабному эпосу, продолжительность изображаемого на сцене эпизода должна быть не более суток, и все действие надо провести на одном и том же месте.
Классическая драма до XIX века имела 3–5 актов и вела от завязки, когда вам представляли исходное состояние и характеры героев через перипетии, т. е. перемены этих отношений и характеров, к развязке, коей была катастрофа или «они жили долго и счастливо». Число действующих лиц ограничивали 3–5 человеками, и это были исключительно короли и принцессы, ну, в крайнем случае, люди высшего света из ближайшего королевского окружения. Как видите, с эпосом у драмы только и общего, что «голубая кровь» главных героев. Что не удивительно — театр дело дорогое, и спонсировал его, скорей всего, кто-то из тех, чьи героические истории показывали на сцене актеры.
Строгость требований снижалась при создании комедий, благо Аристотель определял комедию как «подражание худшим людям, но не во всей их порочности, а в смешном виде», поэтому героические персонажи высшего света тут мелькать не хотели. Мольер воспользовался этим и ввел в свои комедии светских щеголей, служанок и знаменитого мещанина во дворянстве, а также моду на комедию-балет, прибавив к тексту и пению массу танцев и заложив основы мюзикла. Затем пришел Шекспир и создал драму, где уж и вовсе не было ни эллина, ни иудея, а только интересные персонажи и потрясающие сюжеты. В России Островский дал ряд замечательных исторических хроник и бытовых комедий. И в конце XVIII — начале XIX века романтическая и национальная драма у Лессинга, Шиллера, Гёте, Гюго и других авторов уже не имеет жестких «средневековых» форм и высокопарных сюжетов.
Во второй половине XIX века европейская драма становится реалистической, и основатель европейской «новой драмы» Ибсен с его «Кукольным домом» тому пример. Вот вам его сюжет: Хельмер и Нора живут в мещанском благополучии, которое разрушает поверенный, говорящий Норе о подделанном ею векселе. Хельмер ссорится с женой, однако поверенный вдруг меняет свои планы и присылает Норе злосчастный вексель. Муж было успокаивается и предлагает женщине вернуться к прежней жизни, однако Нора уже осознала, как мало она значит для него. Ее ответ достоин современной феминистки: «Я была здесь твоей куколкой-женой, как дома была папиной куколкой-дочкой. А дети были уж моими куклами». Нора уходит от мужа, обозначая ибсеновское понимание свободы от семейного мещанства и социальных уз.
Как видите, эту пьесу спокойно можно написать малой формой, т. е. рассказом или новеллой на страницу. Если угодно — в стихах, но проза тоже подойдет.
Комедия, сатира и трагедия как жанры
Восемьдесят восемь профессоров —
Отечество, ты погибло!
В малых жанрах комедия первой напрашивается на перевод в драматургическую форму, потому что если трагические и философские вещи хочется дать одинокому читателю, то юмористический текст обычно приятно почитать собранию публики. Создавая комичную историю в стихах или прозе, надо различать комедию положений и комедию характеров. В первой источником смешного являются события и обстоятельства, во второй — нравы и внутренняя суть характеров героев, их смешная однобокость, гипертрофированная черта или страсть, а то и порок — и тогда комедия становится сатирой.
Сатира часто имеет форму социальную, ибо это еще не трагедия с ее провалами человеческого духа и страданиями героев, но уже описание социальных проблем, а не просто смех при виде физиономии, измазанной тортом в комедии положений, или веселое узнавание парадоксов семейной ссоры. А поскольку сатира пишется и в рифму, и без нее, то публицистическая проза или поэзия — это почтенный и давний жанр, посвященный актуальным вопросам общественно-политической жизни, включая судьбу литератора в обществе. Сатира, в отличие от комедии, далеко не безобидна: Плиний писал, что в VI столетии до н. э. поэт Гиппонакт написал сатиры на одного человека, которые были настолько жестоки, что объект поэзии повесился. Есть опасность и обратного, из-за чего Бернард Шоу говорил: «Марк Твен и я находимся в одинаковом положении. Мы должны высказывать свое мнение так, чтобы люди, которые иначе повесили бы нас, думали, будто мы шутим».