— Я пас. — Рик лениво зевнул. — Я не имею дел с детьми и животными.
Я наклонилась, чтобы поцеловать его на прощание, и он игриво притянул меня к себе.
— Позвони мне позже, — прошептал он мне на ухо.
Я побежала домой, чувствуя себя неловко в помятой одежде. Мы с Риком были вместе меньше недели, и я все еще испытывала тайное смущение от того, что встречаюсь с коллегой. Я была рада, что сегодня выходной, и шанс столкнуться с другим преподавателем или, не дай Бог, студентом был практически нулевым. Завернув за угол к своему дому, я старалась держаться от Президентского дома на максимальном расстоянии, при этом опустив голову так, чтобы волосы заслонили лицо. Краем глаза я заметила, что дом красили, а одно крыло покрывали леса. С крыльца свисал американский флаг, а клумбы были освежены новыми посадками. На подъездной дорожке, скрытой живой изгородью, я разглядела макушки двух человек. Не раздумывая, я присела за деревом.
Это выглядело просто смешно, но другого пути к моей квартире, которая находилась в тупике, не было, и мне все равно придется пройти мимо особняка. К чему этот приступ паники? Я выпрямилась и вышла из-за дерева. Головы исчезли из виду, и я услышала звук открывающейся и закрывающейся двери.
Со спокойной душой я продолжила свой путь, украдкой поглядывая на подъездную дорожку, приходя мимо. Там был припаркован белый «БМВ» с откидным верхом. На номерном знаке, украшенном стразами, было написано: «Каппа Каппа гамма». Я недоверчиво уставилась на него.
Тиффани.
Тиффани была одной из любимейших персон для обсуждения у сплетницы Пэм. Она постоянно с кем-то встречалась, и этот кто-то всегда был высоким, красивым и спортивным. Причина, почему она не могла остепениться, была источником нескончаемого любопытства Пэм. Однажды я услышала телефонный разговор Пэм с одной из своих подруг: «Она пожирательница мужчин! Она просто любит быть в центре внимания». Кто-то сказал мне, что Тиффани уже была замужем за профессиональным серфером, и они путешествовали по миру, жили на Гавайях, в Австралии и на Коста-Рике. В какой-то момент их пути разошлись, возможно потому, что Тиффани устала жить в лачугах для серфингистов и рыбацких деревнях. «Я калифорнийская девчонка», — любила говорить Тиффани. Сейчас она жила в Санта-Монике, рядом с пляжем, но держала небольшой домик в Фэрфаксе, где останавливалась на неделю.
Что делала Тиффани в Президентском особняке, да к тому же еще и в субботу? Может, у них встреча за завтраком? Или, может быть, они собирались поиграть в теннис? Я отругала себя за то, что вообще задумалась об этом. Во всяком случае, это не мое дело.
Я как раз успела покормить Джеллиби, когда Лорен подъехала на своем черном внедорожнике и посигналила.
— Что-то ты рано! — промямлила я в смятении.
— Ты только что проснулась? — крикнула Лорен из машины.
— Э, я проспала.
— Похоже на то, — проворчала Лорен, сморщив нос. — Поторопись и запрыгивай.
Я заглянула в машину и увидела отца на заднем сидении. Он рассеянно смотрел в окно, пока трое детей Лорен ссорились рядом. Бретт, муж Лорен, сидел за рулем и пытался сохранять спокойствие.
— Хэйс все испортил, — причитал Тейт, держа в руках разорванный лист картона, покрытый блестками.
— Я этого не делал, дурила, — взвыл Хейс, пытаясь ударить Тейта по руке, но случайно задел Арчера, самого старшего. С визгом Арчер бросился на Хейса и дернул его за волосы.
— Прекратите сейчас же! — проревел Бретт. — Вам, балбесам, лучше вести себя прилично, или я вас укокошу. А теперь поздоровайтесь со своей тетей.
Все трое детей угрюмо уселись и пробормотали «привет», когда я забралась в машину, втиснувшись между Тейтом и Хейсом. Машина была огромной, с тремя рядами сидений и встроенным DVD-плеером. Лорен включила передачу для Хейса, затем вручила Тейту и Арчеру их собственные айпады, когда Бретт выехал с подъездной дорожки и покатил по улицам Фэрфакса.
— От тебя пахнет табаком, — сказал Хейс, демонстративно принюхиваясь.
— Сигареты вызывают рак, ты же знаешь, — выдал Арчер.
— С каких это пор ты куришь? — спросила Лорен, оборачиваясь.
— Я не курю! Вчера вечером я была на вечеринке. У меня не было возможности принять душ сегодня утром.
— Лучше бы это был просто запах сигаретного дыма, — пошутил Бретт, покуривая воображаемый косяк, в то время как моя сестра неодобрительно смотрела на него. Он громко хихикнул, а затем перегнулся через спинку сиденья, чтобы стукнуться со мной кулаками. — Шучу, профессор, я знаю, что ты добропорядочный гражданин.