— Пошли! — кивнула Элла, схватила Фредерика за руку, и они побежали к балкону, где Элла оставила Лиама.
«Может, Густав пустит меня пожить к себе в комнату… — размышлял Лиам, стоя на балконе и глядя на тускло-серебряную луну в небе. — Тьфу, да что я, в самом деле? Он же мне все плащи изрежет, пока я сплю!»
Тут что-то звякнуло и отвлекло его от размышлений. Он посмотрел налево — на балконных перилах что-то поблескивало. Приглядевшись, он обнаружил, что это металлический абордажный крюк.
— Это еще что такое?!
Лиам поглядел вниз. К крюку была привязана веревка, и она свисала в раскинувшийся под балконом сад, однако на ней никого не было. Лиам схватился за рукоять меча, но не успел его выхватить, как его ударили по голове короткой тяжелой дубинкой.
Элла с Фредериком выскочили на балкон — и как раз успели заметить, как некто в капюшоне карабкается по веревке на крышу дворца, крытую терракотовой черепицей. На плечах незваный гость тащил бесчувственного Лиама.
— Лиам! — вскрикнула Элла. Она вскочила на перила, схватилась за веревку и стала яростно дергать. — А ну брось его!
— Прекрати, — простонал незнакомец: его сапоги скользили по стене. На миг он повис в воздухе, но тут же сумел снова опереться о кладку. И свирепо поглядел на Эллу сверху вниз: — Думай головой! Ты что, хочешь, чтобы я уронил твоего приятеля с такой высоты?
Миг — и он перевалил за карниз и скрылся из виду.
— Фредерик, подержи веревку! — скомандовала Элла. — Я за ним!
— Надо позвать стражу! — возразил Фредерик, но все же вцепился в веревку. Элла успела взобраться до середины, но тут похититель столкнул абордажный крюк с карниза. Элла вместе с крюком и веревкой рухнула сверху на Фредерика.
— Вот скотина, — пробормотала Элла. — Перехватим его с той стороны!
Она вскочила на ноги и обнажила рапиру. И тут же застыла на месте при виде короля Уилберфорса и четверых стражников.
— Так я и знал! Забавы с мечом! — проговорил король. — Когда я услышал шум, то сразу подумал: «Они снова за свое!» Так я и знал, что вы нарушите мой запрет — однако, откровенно говоря, рассчитывал, что вы сумеете продержаться дольше двадцати минут.
— Ваше величество, это никакие не забавы! — горячо возразила Элла. — Тут все по-настоящему! Лиама только что похитили!
Король Уилберфорс хохотнул:
— Откровенно говоря, сомневаюсь. В стенах королевского дворца Гармонии не совершают преступлений.
— Мы своими глазами видели! — не отступал Фредерик. — Человек в капюшоне схватил Лиама и убежал по крыше!
— Ого, так это был летающий похититель? — с ехидной улыбкой спросил король.
— Пока вы тут разговоры разговариваете, он сбежит! — крикнула Элла.
— Нет, правда, папа, пошли к воротам стражников! — взмолился Фредерик. — Может быть, удастся схватить преступника прежде, чем он окажется за пределами дворцовых садов!
Уилберфорс испустил долгий тяжкий вздох:
— Если он тебе так дорог, пожалуйста. — Он повернулся к стражникам. — Двое — выйти из дворца и поискать следы волшебного крылатого буки-бяки.
Двое охранников с поклоном удалились.
— А мы тогда пойдем туда! — И Элла бросилась в противоположном направлении.
— Остановить ее, — проговорил Уилберфорс, и оставшиеся двое стражников преградили Элле путь.
— Папа, что ты делаешь? — оторопел Фредерик.
— Если происходит что-то опасное, мои люди разберутся, — пообещал король. — А вы в этом участвовать не будете. Для надежности я помещаю вас под домашний арест в ваши спальни до утра. Стража, проводите их в комнаты и не отходите от дверей до рассвета.
Элла прикинула, не сумеет ли она одолеть этих солдат, однако сразу поняла, что этим только навредит делу. Она с неохотой убрала клинок в ножны, а стражники повели их с Фредериком прочь.
— Он был в плаще, — сказала Элла.
— Кто? — спросил Фредерик.
— Похититель. Злодей в плаще. Видишь? Я была права.
— На самом деле у него был капюшон, — уточнил Фредерик. — Так что, строго говоря, фасон не такой, как у Лиама.
Элла вздохнула.
Король Уилберфорс глядел им вслед, пока они не скрылись за углом. После чего закрыл и запер балконные двери.
«Очень удачное стечение обстоятельств, — подумал он. — Итак, от эринтийца нас избавили. Было две проблемы, осталась одна».
Фредерик, обмякнув, сидел на краю кровати. Папа снова победил.
«Почему стоит этому человеку поднять голос, как я превращаюсь в беспомощного младенца? — думал принц. — Как это у него получается?»