Тут он вздрогнул: скрипнула створка окна.
— Идешь? — В окно засунулась Элла.
Фредерик вскочил и бросился к ней.
— На чем ты стоишь? — спросил он.
— На карнизе.
— Он же совсем узенький!
— Фредерик, не притворяйся, будто никогда не слышал, как стоят на цыпочках! Я видела, как ты прячешься за гобелены каждый раз, когда Лиам предлагает пойти на пробежку! Ну, идешь?
— Куда?
— Искать Лиама. Я поняла, кто его похитил.
— Подозреваю, за этим стоит мой отец.
— Нет, это Шиповничек! — выпалила Элла. Заморгала огромными глазами и затараторила. Вид у нее был такой взвинченный, будто она только что залпом осушила целый горшок двойного карпагийского пробуждающего зелья. — Я знаю, кто этот похититель, я соотнесла все улики. Капюшон, седая бородка, манера ныть, как будто кто-то только что придушил его щеночка, — именно так Лила описывала Руффиана Синего, наемного убийцу и похитителя! А на кого работает Руффиан Синий?
— На Ши… — начал было Фредерик.
— На Шиповничек! Вот именно! — воскликнула Элла (и тут же зажала себе рот ладонью). — Шиповничек до сих пор спит и видит, как бы выйти замуж за Лиама, а теперь хочет добиться этого силой. Мы с тобой должны отправиться в Авонделл и прекратить это безобразие! Ну, идешь?
— Прямо сейчас? — испугался Фредерик. — Может быть, подождем до утра и уедем через главные ворота?
— Ты правда думаешь, что твой отец нас отпустит?
— Нет, конечно, ты права. — Фредерик глубоко вздохнул. — Ладно, договорились. По-моему, я готов.
Тут Элла обратила внимание на наряд Фредерика: канареечно-желтый костюм с широким темно-синим поясом и эполетами на плечах.
— Ты переоделся в парадный костюм? — поразилась она. — Когда тебя заперли на всю ночь в комнате?!
— Мне так легче расслабиться.
— Ну, красавчик… — проговорила Элла.
— Спасибо, — кивнул Фредерик.
— За что?
— Ты же сказала мне компли… впрочем, не важно.
— Ладно, пошли, — сказала Элла. — Только, по-моему, стоит прихватить меч.
Фредерик заколебался:
— Видишь ли, как я уже говорил, боец из меня неважный…
— Бери меч! — повторила Элла.
Фредерик прицепил к поясу ножны, а также набитый монетами кошелек и небольшой пенал с письменными принадлежностями, а затем вылез в окно и встал на карниз рядом с Эллой. Взглянув на залитые светом фонарей аллеи тремя этажами ниже, он пошатнулся:
— И верхолаз я тоже неважный.
Элла взяла его за подбородок и взглянула в глаза:
— Фредерик, ты мой герой. У тебя все получится.
— Конечно получится, — пожал плечами Фредерик. — У меня очень узкие ступни.
Они двинулись бочком вдоль карниза, и тут до Фредерика дошло, что он наконец-то делает именно то, чего с самого начала хотела от него Элла: отправляется вместе с ней на поиски приключений.
«К тому же она сама меня пригласила, — подумал он. — А не убежала искать Лиама самостоятельно. Она хочет, чтобы я был рядом. Может быть, у нас все же есть будущее».
Элла и Фредерик скользнули за угол и забрались на балкон, откуда похитили Лиама. Как и рассчитывала Элла, там валялась брошенная наемником веревка с абордажным крюком. Элла закинула зазубренный крюк на крышу, так, чтобы веревка зацепилась за трубу.
— Полезли?
Они забрались на крышу, пробежали по бастионам, спустились в сад за дворцом и перелезли через ворота — и все это заняло гораздо больше времени, чем рассчитывала Элла, поскольку Фредерик передвигался со скоростью и уверенностью годовалого младенца, обутого в первые в жизни ботиночки. Когда они оказались за оградой дворцового сада, уже занимался рассвет.
— Как я устал! — И Фредерик рухнул на траву.
— Ладно. — Элла присела рядом. — Все равно нам надо передохнуть и выработать план.
— План у меня уже есть, — сказал Фредерик. И достал из пенала два листка пергамента и перо. Наскоро набросав два письма, он свернул их и поднялся. — Отправимся в город и наймем гонца. Пора снова собирать Лигу Принцев.
2. Настоящий герой ест мясо
Обычными словами истинного героя не одолеть. Разве что это слова какого-нибудь «заклятия мгновенной смерти». Колдовства и испугаться можно.
За полгода до того, когда похитили Лиама, принц Густав взорвался. Нет, не в прямом смысле. Хотя шуму тоже было много. Дело в том, что музыкальные пристрастия Густава сильно отличались от вкусов шестнадцати его старших братьев. Например, старшие принцы обожали балладу «Шестнадцать героев-принцев Штурмхагена». В этой балладе было все — и злая колдунья, и пять похищенных бардов, и шестнадцать юных героев-силачей. Не было там только Густава, семнадцатого и самого младшего штурмхагенского принца, и очень некстати, поскольку из всей этой компании только Густав и участвовал в спасении бардов. Так что Густаву баллада, мягко говоря, не нравилась. Не был он и большим поклонником баллады «Как Лига Принцев оказалась в дурацком положении» — мотив, которым заслушивались его старшие братцы. Раньше они целый год издевались над Густавом из-за того, что он не сумел спасти Рапунцель, а теперь были счастливы, что у них появился новый повод его дразнить.