— Все воюешь, да?
— Чуть-чуть, — сказал он, не отвлекаясь от игры.
Я уселся и несколько минут наблюдал, как он мстит непонятно за что резвой электронной женщине-ниндзя; его лицо заливал синий свет жидкокристаллического экрана.
— Робби, у тебя все хорошо?
Он пожал плечами.
Робби не подпускал меня к себе. Я ничего не мог с этим поделать, и, по правде сказать, это разрывало мне сердце. Где и когда я его потерял? Я боготворил этого парня первую дюжину лет его жизни, а он боготворил меня. Привязанность между отцом и сыном иногда бывает даже более нежной, чем с дочерьми. И вот в один прекрасный день он запихивает свои пожитки в рюкзак и уплывает за тридевять земель к какому-то неведомому пункту назначения.
— Ну, раз все хорошо, то я, пожалуй, пойду.
Он снова пожал плечами; его большие пальцы ожесточенно лупили по кнопкам пульта.
— Сара гостит у меня. Если что, заходи повидаться в любое время.
— Ясно.
Я вернулся на кухню. На лицах Фэй и Люсьена читались нетерпение и надежда. Клэр, примостившаяся на высоком стуле в углу, пыталась определить что-то по выражению моего лица.
— Он в норме, — сказал я.
— Ты просто не видел, в каком виде он явился домой, — ощетинилась Фэй.
— Так что же произошло?
— Какая-то скотина толкнула его прямо на стену.
— На мой взгляд, он в полном порядке.
Фэй скрестила руки и повернулась ко мне спиной. Тут вклинился Люсьен:
— Уильям, есть разговор.
— Валяй. Я весь внимание.
— Мы обязаны вызволить его из этого гадюшника.
— Вызволить? Звучит так, будто мы должны вызволить его из Ирака. Это хорошая школа. Я смотрел статистику. Это одна из лучших государственных школ во всем Лондоне. Иначе бы я его туда не отправил.
— Ему необходимо вернуться в Гластонхолл. Мы должны дать ребенку шанс.
— А я что, мешаю?
— Ясно же, что все упирается в деньги.
— А сколько ты потратил на эту кухню?
— Ой, — фыркнул Люсьен, — я тебя умоляю.
Это была одна из коронных фраз в его телепередаче. Я демонстративно поглядел на часы.
— Мне нужно быть в городе к семи, — сказал я.
Фэй повернулась ко мне лицом.
— Ты бесхребетный слизняк! — выпалила она.
— Мам! — воскликнула Клэр.
Я сердито уставился на бывшую жену:
— Фэй, за двадцать два года, что мы прожили вместе, я тебя даже пальцем не тронул, не унизил и не сказал худого слова. Но если ты еще раз оскорбишь меня при детях, то как следует получишь по роже.
Люсьен что-то вякнул, но я повернулся к нему, и его опалило жаром внезапно охватившей меня ярости. Больше он рта не открывал — и правильно делал. Я весь кипел.
— Клэр, проводи меня до дверей.
Клэр поцеловала меня перед выходом, и я зашагал вниз по улице. Меня буквально трясло от гнева. Господи, вот когда пригодился бы бокал того чудесного «Мутон-Ротшильда»!
Сколько должно произойти случайностей, сколько выпасть удачных шансов, сложиться невероятных ребусов; сколько коленец должна выкинуть судьба; как долго мы готовы не замечать стечения обстоятельств и какое количество причудливых совпадений нам нужно, прежде чем мы поднимем руки и признаем, что не одна лишь причинно-следственная связь заправляет во Вселенной? Когда мы согласимся с тем, что рациональность — всего лишь удобное орудие, которое мы сами изготовили, чтобы облегчить себе жизнь? Ни карта, ни компас не в силах задержать наступление ночи. Сколько еще катастроф должно разразиться под знаменем научного прогресса, прежде чем мы перестанем называть это прогрессом? Когда наконец мы поймем, что инструментальный разум — это палка о двух концах? В то время я был всего лишь студентом без всякой ученой степени, так что не задавался подобными вопросами; я просто хотел спасти Мэнди.
Четыре девушки из пяти: Лин, Сэнди и Рейчел погасли как свечи, а жизнь Шерон пошла прахом. Я вертел это в голове и так и этак. Убеждал себя, что это всего лишь совпадение. Неудачный расклад. Жалел, что сжег их фотографии, найденные на чердаке. Надеялся отыскать какой-нибудь способ вернуть все назад.
Я вынашивал планы убийства Фрейзера. Обдумывал, смогу ли я пришить его так, чтобы это выглядело как несчастный случай. На полном серьезе. Я размышлял о том, нельзя ли как-то обменять Мэнди на Фрейзера. Разумеется, я и близко не подошел бы к тому, чтобы хоть как-то навредить ему. Если я вынашивал подобные планы, это еще не значит, что я мог бы осуществить их. Но чем больше я думал о Мэнди, тем яснее понимал, что обязан защитить ее.