— Да. Мне кажется, он из-за этого к вам и пришел. Но к тому времени, как вы появились, у него это вылетело из головы.
Я оставил детей одних и лег. Денек выдался трудным, и я довольно быстро погрузился в сон. Но примерно в два часа ночи кто-то меня растолкал. Это был Штын.
— В чем дело, Штын? Что случилось?
— Прости, что разбудил, — прошептал он. — Мне как-то нехорошо.
— Тошнит?
— Нет. Это все та комната внизу. Ну, где я сплю на диване. То и дело мерещится, будто там еще кто-то есть. Три раза включал свет — вроде бы нет никого. А потом еще раз включил-выключил — и такое чувство, словно кто-то за мной подглядывает.
— Сейчас спущусь.
Я накинул халат, и мы вместе спустились по лестнице. Зашли на кухню, и я поставил кипятиться молоко для какао. По старой привычке — еще с тех времен, когда дети были маленькими и не давали мне спать. Я включил настенную лампу, и мы говорили тихо, чтобы не разбудить Сару и Мо.
— Я тебя уже достал, дружище. Пойду-ка я лучше домой.
— Никуда ты не пойдешь. Оставайся здесь сколько душе угодно.
— Не понимаю, что это за хрень. Может, конечно, не фиг было столько пить и ширяться все эти годы? Оно как бы выжидает, пока я не начну засыпать, а потом этак шелохнется. Говорю тебе, у меня от этого мурашки по коже. Прям наизнанку выворачивает.
— На, выпей какао.
— Как насчет плеснуть в него чуток рома?
— Тебе это ни к чему, Штын, поверь мне.
Он недовольно заворчал, что его заставляют пить шоколадное молоко. Я же, притворившись, что мне надо в туалет, вышел в коридор. На самом деле я хотел проверить гостиную. Я толкнул дверь. Комната была погружена во тьму. Я прислушался. Тишина.
Тогда, просто для очистки совести, я включил торшер. То, что я увидел, заставило меня отпрянуть. Не важно, как часто ты на них натыкаешься, все равно каждый раз это как удар в живот. То был бес. Обычно их можно разглядеть не при всяком освещении, но сейчас я даже при свете торшера видел, как он оползает в углу напротив книжного шкафа. Вид у него был отчаянно-несчастный; прикрыв морду лапами, он смотрел на меня в щель между пальцами — и ждал.
Я попятился в коридор и закрыл дверь. Сделал глубокий вдох, чтобы прийти в себя, и вернулся на кухню.
— Все путем? — спросил Штын.
— Отлично. Сейчас только сбегаю наверх на минутку.
Я должен был проверить Сару и Мо. Бывает, за одним демоном увязывается целая компания. Это как низкоуровневый вирус. Я открыл дверь в спальню. Из окна падало достаточно света, чтобы увидеть спящих ребят и оглядеть комнату, но после того, что случилось внизу, я был настороже и на всякий случай включил лампу.
Сара пошевелилась во сне; Мо крепко спал. Ничто не проникло сюда. Ничто их не преследовало. Я успокоился. Не то чтобы я ожидал иного, но мне нужно было убедиться, что бес из гостиной явился сюда на Штыне.
Саре и Мо, лежавшим лицом к лицу, ничего не угрожало. Они мирно посапывали во сне, охраняя друг друга своим дыханием. Они напомнили мне Мэнди и меня, когда нам было столько же, сколько им теперь. Их жизнь только приближалась к зениту. Они еще не знали падений. Глядя на их невинность, хотелось улыбаться и плакать.
Я вернулся на кухню:
— Слушай, у меня еще есть чулан. Если тебе неудобно в гостиной, можешь устроиться там.
— Нет, я в норме. Должно быть, приснилось. Просто никак не могу очухаться.
— Ну как скажешь.
Я-то знал: не имеет никакого значения, где Штын ляжет. Какую бы комнату он ни выбрал, эта тварь появится там вслед за ним. Бесы ждут тебя сколько потребуется и уходят, когда сами захотят. Вот и все, что они делают. Та дрянь, которую я увидел в гостиной, мне совсем не понравилась, но я по горькому опыту знал, что ничего не могу с этим поделать. Ни-че-го.
ГЛАВА 26
Настойчивость Ясмин просто поражала. Она прислала мне электронное письмо. Я не ответил. Она прислала еще одно. Ума не приложу зачем. После всего, что я тогда устроил — выскочил из такси и так далее, — она должна была уяснить, что я псих ненормальный, и оставить меня в покое.
Конечно же, я хотел ее видеть. Только так, чтобы не оставаться с ней наедине. Моя общественная жизнь более-менее ограничивалась «Сумрачным клубом», но взять ее на встречу с ребятами я не мог. Во-первых, устав клуба запрещал приводить на заседания женщин, а во-вторых, ни одна женщина, если она в здравом уме, не стала бы тратить вечер на таких, как мы. Но решение пришло-само собой.
Я позвонил Ясмин:
— Пойдешь со мной на презентацию книги?
— Презентацию книги?
— Да. Это книга одного моего старого знакомого. Его зовут Чарли Фрейзер.