— Слушай, Софи, вот без шуток сейчас. Мне прошлому, до ритуала обретения талиара, хватило бы того, что было у нас недавно с головой, но у ритуала есть одна побочная особенность — после него хочется и можется много. А находясь в армии возможности такой, как сейчас у меня не будет. Так что я просто пользуюсь случаем.
С заказом вернулась Сьюзи, она безусловно видела какую реакцию вызывает у Софи и похоже это доставляло ей удовольствие. А меня это, пожалуй, забавляло и поэтому я не останавливал эту игру. Расставляя на столе тарелки и чашки служанка спросила с невинным видом:
— Скажите мастер, когда мне ждать вас? У меня много дел по таверне и нужно заранее подготовиться.
Софи не дала мне ответить, влезая в наш разговор:
— Иди давай уже, занимайся своими делами, некогда мастеру, — на этом слове она передразнила интонации Сьюзи, — тратить на тебя время.
Для доходчивости Софи подвесила в воздухе горящий шарик, и о чудо, этого хватило.
Когда мы снова остались с напарницей вдвоём я воплотил Покров воздуха, что бы окружающие не слушали наш разговор, и почти прорычал:
— Ты что это творишь, где я найду другую девушку?
— Где найдешь? А я что, уже не подхожу? — сузив глаза спросила она.
— На верху, ты же сказала, что устала и больше не можешь.
— Это я больше не могу?
— Ну не я же.
— Пошли проверим, кто и что больше не может.
Из таверны мы до следующего утра так и не выходили, только пару раз спускались поесть. Когда мы выезжали я подмигнул Сьюзи и оставил ей щедрые чаевые, хоть мой Хомяк снова подал недовольный голос, что-то давно не было его слышно.
***
Хуго где-то добыл лошадей и к полудню мы добрались до ставки армии. Ещё задолго до того, как показались окрестности лагеря, мы отметили большую активность на дорогах: во все стороны мчались гонцы, катили груженные телеги и даже большой отряд солдат встретился на марше. Сдав казённых скакунов, мы разделились: оперативники, попрощавшись с нами отбыли, Софи решила проведать наших лошадок, всё это время она очень переживала за своего Пушка, а мне нужно было найти Григория Солье.
—Тринадцать дней! Ваш отряд последний, я уже стал думать, что вы не вернётесь, — сказал наш куратор после того, как мы поздоровались.
— Все вернулись? — задал я интересовавший меня вопрос.
— Одна группа уничтожена, еще одна не справилась с заданием и вернулась.
— Понятно. Какие у нас планы дальше?
— В графстве армия решила свои задачи. В самое ближайшее время две трети войска двинется под командованием генерала Стоунбрейкера в наступление, а полковник Юлиан Кальтенбруннер с остальным войском двинется на помощь Вайриху, необходимо снимать осаду с города.
— И куда отправимся мы? – спросил я, не сумев скрыть волнения.
— У нас всё так же, как и у армейских — две трети на восток, а оставшиеся на Вайрих.
— Григорий, отправь меня на Вайрих.
— Я так и думал, что ты захочешь туда пойти. Вот держи, — протянул он мне бумагу, — это направление на тебя и твою подругу, поступаете под командование полковника.
— Спасибо, Григорий.
— Не стоит. Лучше иди доложись полковнику.
Штабную палатку Кальтенбруннера, я обнаружил без проблем по суете, царящей вокруг. Я вошёл и представился как полагается. Юлиан Кальтенбруннер был высок, худ и лыс, в его движениях чувствовалась порывистость и говорил он так же — коротко и резко. На мои бумаги он даже не взглянул.
— Поступаете под командование магистра Кнета, найдёте его в соседней палатке. Свободны.
— Слушаюсь, — ответил я и вышел.
Окрылённый отличной новостью, я тут же зашёл в шатер, так как назвать это сооружение палаткой язык не поворачивался.
— Кого я вижу! — воскликнул старый маг. — Марк заходи, рад что ты всё ещё жив. Присаживайся напротив и рассказывай.
В отличии от штаба полковника, где царила деловая суета и куча народу работала с бумагами, в шатре магистра витало спокойствие и умиротворение, потому что маг был тут один и читал книгу.
Первым делом я передал бумаги Кларку Кнету и сразу выяснил, что выступаем мы сегодня часа через четыре. Затем в вкратце пересказал историю наших приключений и узнал о тех боях, что случились без нас, и уточнив место сбора откланялся.
Я нашёл счастливую Софи у конюшни, она наглаживала по морде своего черного коня и тот так же выглядел весьма довольным. И мои лошадки стояли тут же рядом. Поначалу Плотвичка и Синичка не хотели отходить от жеребца, но увидев в моих руках морковку, которую я предусмотрительно прихватил на полевой кухне, поспешили вспомнить кто их хозяин. Пушок лишь презрительно фыркнул, наблюдая за тем, как лошадки берут угощение из моих рук.