— Командир, дайте артефакт мне, я лучше...
Он не дал мне договорить и злобно рявкнул:
— Вернуться в строй!
До передовых всадников оставалось ещё ярдов триста, и я рванул к Софи, на бегу отметив, что лейтенанты сбивают строй копейщиков плотнее.
— Софи, как только они подойдут, возводим стену огня, как тогда в подземелье.
Девушка кивнула, она в одной руке сжимала свой жезл, а во второй нож с заклинанием. Я убрал за спину арбалет и извлёк клинки.
Мы оказались с ней во второй линии построения. Только мы заняли свои места, как конная лава врезалась в магическое препятствие, возведенное капитаном, и первые ряды буквально размазало о стену. Конечно же заряда артефакта не хватило надолго, и я увидел, как Семёнов отбросил бесполезный жезл. Пару мгновений — и враги, растоптав своих неудачливых соратников, бросились на нас.
— Давай! — заорал я.
Взметнулось пламя нашего совместного заклинания, и огненный вал повалил в сторону врагов. В этот раз стена огня вышла намного мощнее, возможно, причина такого эффекта в страхе, не знаю. Из-за наших спин вновь полетели стрелы, но что могли сделать три десятка лучников против нескольких тысяч?
Из-за огненного вала было плохо видно, что там происходит, очевидно, что пламя напугало лошадей и произошла заминка. Я почувствовал, как наше заклинание пытаются развеять, и усилил подачу энергии. Через пару минут я почувствовал, как за мой рукав ухватилась напарница. Похоже, пора останавливаться, а то мы сейчас свалимся от истощения.
— Софи, хватит! — выкрикнул я.
Практически сразу пламя стало опадать, и сквозь разрозненные очаги к нам рванули враги. Я начал использовать клинки, отправляя одно заклинание за другим, и Софи последовала моему примеру. Мгновение — и на нас обрушились враги, нанизываясь на выставленные копья. Раздались команды офицеров, и наш отряд начал медленно пятиться. Но врагов было слишком много. Я швырял заклятия без остановки, и непосредственно перед нами было относительно свободно, однако наш отряд под давлением продолжал сжиматься. Вскоре накопители в клинках опустели, и я начал их использовать по прямому назначению, коля и рубя. Накопитель в ноже Софи был гораздо больше, и она магией прикрывала меня. Если бы не талиар, я бы давно уже погиб, но сила и реакция пока выручали меня. Я рубил и рубил, став жнецом смерти, когда не мог дотянуться до всадника — убивал лошадь. Нас почему-то до сих пор не смяли, а я обнаружил себя на первой линии. Солдаты поблизости сгруппировались вокруг меня и прикрывали длинными копьями.
А потом что-то произошло, и напор стал ослабевать. Закричал капитан, требуя выровнять строй. Копейщики зашевелились, оттесняя меня назад. Я спрятал меч в ножны и подхватил валяющееся на земле копьё. Огляделся и обнаружил за спиной Софи, она стояла вся в крови. Капитан опять отдал какую-то команду, строй шагнул вперёд, и я вместе со всеми. Копьём работать было непривычно, но я подстроился, делал так же, как и соседи по строю. Подняв оружие над головами передней шеренги, я синхронно с остальными делал шаг за шагом вперёд, мы начали теснить врага. Было очень неудобно пробираться вперёд, перешагивая трупы людей и лошадей, но мы упорно продвигались. Вскоре разнёсся усиленный магией голос какого-то командира, он требовал, чтобы кавалеристы Стефании бросали оружие и сдавались. Мы остановились, и я с удивлением отметил, что на землю полетели сабли и короткие пики.
Как я выяснил впоследствии, в тот момент, когда мы подняли огненную стену, вдоль самой реки нас начала обходить наша тяжёлая кавалерия. Всё это время они ожидали в засаде, прикрывшись иллюзией. И когда наши кирасиры ударили во фланг лёгкой коннице Стефании, стрелки с холма открыли плотную стрельбу по тылам противника. Стефанийцы оказались в капкане.
Началась суета, наш отряд принялся разоружать и вязать руки пленным. Прибывшие кавалеристы заняли наше место, перекрыв подход с левого фланга. А наш отряд отправился конвоировать пленных к месту их содержания, а потом еще и стерег их там. На поляну, огороженную крепким забором, ещё несколько раз приводили сдавшихся солдат противника. Наконец к вечеру нас сменили. Тогда же мы и узнали, что наша армия одержала победу, а остатки Стефанийцев отступили к своим границам.