Существуют научные исследования, в процессе которых серьезных медитаторов позасовывали в аппарат МРТ и выяснили, что мозг у них работал по-другому. Каждый раз улыбаюсь, когда слышу про эти исследования: а без МРТ разве не видно, что с буддистами что-то определенно не так? Слишком счастливо выглядят.
Эти люди намедитировали за жизнь около 10 000 часов, что совпадает с другим мемом – теорией Андреса Эриксона о том, что надо потратить не менее 10 000 часов осознанной практики для того, чтобы стать в ней экспертом. Выходит, что «всего» за десять лет медитаций и прочих духовных практик можно так поменять мозг, что станешь как бы не совсем человеком – и тревоги отпустят. Десять лет перетренировки сознания!
«Жить в моменте» невообразимо тяжело, это в какой-то степени opus contra naturam – работа против природы. Эту мысль можно найти, например в курсе «Буддизм и современная психология» Роберта Райта, американского научного журналиста и писателя. Он соотносит современные научные теории об устройстве мозга с буддийскими представлениями и выясняет, что за последние тысячи лет ученые наконец-то догнали буддистов. Наука приходит к выводу, что никакого «я» на самом деле нет – как и говорят буддисты, – а есть относительно независимые модули, и каждый отвечает за что-то свое (например, за желание оставить потомство). Эти модули выскакивают невпопад и создают жуткий зоопарк (с точки зрения буддистов, это «мысли сами себя думают»). Навести в нем относительный порядок можно с помощью тренировок внимания – тех же медитаций. Параллельно этому автор восхищается упорством буддистов, с которым они пытаются исправить человеческую природу.
В довольно мрачных научно-фантастических романах «Ложная слепота» и «Эхопраксия» Питера Уоттса под видом описания будущего человечества поднимается все тот же вопрос: «как страшно быть человеком!», просто чем дальше в будущее – тем страшнее. И все примочки, имплантанты и прочие чудеса техники совершенно не спасают, а только делают хуже. Например, в романе есть «двухпалатники» – монахи-ученые, которые с помощью управляемого рака мозга так себе все внутри подправили, что стали суперлюдьми, способными сливаться в единый коллективный сверхразум. Им среди всего ненужного пришлось вырезать и часть мозга, дающую представление о собственной смертности – иначе это всё никак не работало.
«Господи, да это же пародия на буддистов, очень умно!» – тут же сказал я и выяснил, что в послесловии к собственному роману автор пишет то же самое: посмотрите, какую пародию на буддистов я написал, очень умно!
Потом эти уже «не совсем люди» с высоты своей колокольни начинают агитировать «совсем людей» примкнуть к ним. Как будто это так просто! Если сильно меняться, то возникает и другой страх, страх потери себя: «Если я – тревожный невротик, и я перестаю быть тревожным невротиком, то где же я?» А нет, подождите, это всё тот же страх смерти. Обложили со всех сторон.
Та же идея, но в более оптимистичном ключе: возможно, все эти условные «буддисты» – это не извращение природы человека и вовсе не трусливое бегство от экзистенциальных проблем, а следующая ступень эволюции, ну или хотя бы неплохой ее вектор. Наверное.
Психотерапия тоже в какой-то степени учит жить в моменте, хотя и не называет это так и не преподносит как решение от всех болезней. В качестве анекдотического примера можно взять технику гештальтистов, спрашивающих клиента: «А что вы сейчас чувствуете?» С помощью этого вопроса они вырывают человека из мыслей и помещают в ощущения, возникающие здесь-и-сейчас. Пример анекдотический, потому что способ затаскан донельзя.
Сама «жизнь в моменте» совсем не спасает от тревоги о будущем. Спасает, например, бегство – благо, что способов бегства человек придумывает все больше и больше. Знаете шутку Луи Си Кея про то, как страшно ходить в туалет без телефона, потому что будет время подумать и навалится экзистенциальный ужас? Так вот, это не шутка.
В медитативной традиции надо пройти через много часов медитации и «темную ночь души», которая тоже является встречей с самым страшным, что можно вообразить – но тема эта не очень популярна, в агитках про нее не пишут. Чтобы действительно «жить в текущем моменте», надо сначала разобраться со своей экзистенциальной тревогой, а для этого нужно с ней встретиться – можно вместе с терапевтом, если брать терапевтическую традицию. Но дураков делать это просто так нет, конечно.
Призывы «просто жить в моменте» совершенно справедливо воспринимаются многими агрессивно. Сказать человеку, что тревожиться о жизни не стоит – все равно что сказать человеку в депрессии: «Ну, не грусти!»