В конце этого периода я предложила всей семье поучаствовать в символическом кормлении. Каждый из людей должен был съесть сухарик или печенье на глазах у собаки. Только после того как их символическая трапеза заканчивалась, собачью миску с едой ставили на пол. Хозяева подавали ей сигнал: «Мы наелись, ты получишь то, что осталось». Это был, как я уже объясняла, еще один действенный способ подчеркнуть новый иерархический порядок в стае и освободить собаку от ответственности за работу, к выполнению которой она не приспособлена.
В течение считанных недель личность Мег существенно изменилась, а вместе с ней изменилась и атмосфера в семье. Доставка утренних газет перестала быть поводом для нервотрепки. Если Мег проявляла признаки возбуждения, достаточно было нескольких ободряющих слов ее владельцев, чтобы собака успокоилась. Остались в прошлом дни, когда она очертя голову кидалась к двери на каждый шум. Теперь люди могли входить в дом и выходить, не боясь, что на них нападут или испугают.
Замысел авторов телевизионной передачи состоял в том, чтобы показать зрителям собак «до и после» периода применения моего метода. Стив и Дебби перед телекамерой признались, что потрясены происшедшей переменой. Они не могли сдержать своих чувств, когда гладили и ласкали Мег — ведь прежде об этом не могло быть и речи. Дебби плакала, не скрывая этих слез радости. В такие минуты я думаю, что не зря все это затеяла. Сидя рядом с ними, я и сама не удержалась, чтобы не уронить слезинку-другую.
Глава 9
Миротворчество: кусачие собаки
Самые опасные, неприятные и сложные проблемы, с которыми мне пришлось столкнуться, это, конечно, покусы. Достаточно вспомнить мою Парди, чтобы представить себе весь тот леденящий ужас, который охватывает владельца, понимающего, что его собака способна принести вред человеку. Для большинства людей, как, скажем, для моего отца, кусание означает, что животное переступило черту, совершив нечто абсолютно неприемлемое. Я давно потеряла счет тому, сколько раз ко мне обращались с просьбой сделать что-то с собакой, которой давали последний шанс. Мне посчастливилось помочь большинству этих собак, спасти их от уничтожения.
Имея дело с подобными случаями, следует, прежде всего, смотреть на вещи трезво и реалистично. Истина в том, что невозможно отучить собак делать то, на что они запрограммированы природным инстинктом. Их право на самооборону коренится в них так же глубоко, как и в нас. Оказавшись в опасной ситуации, они оказываются перед выбором из трех возможностей: убежать, замереть или сражаться. Вне всяких сомнений, они нередко выбирают последнее, и делают это, чтобы защитить себя. Все очень просто.
Вместе с тем на основании своего опыта я могу сказать: среди кусачих собак нет двух одинаковых. Причина их поведения может быть одинаковой, но манера, в которой проявляется агрессивность, уникальна в каждом случае. Это в полной мере касалось и тех трех собак, с которыми мне пришлось иметь дело, пока я еще отрабатывала свой метод.
Годы опыта научили меня распознавать некоторые типы собак настолько четко, что для этого мне не обязательно видеть животное. Такой собакой был и Спайк, белая немецкая овчарка. Два брата, Стив и Пол, из пригорода Манчестера обратились ко мне в надежде, что я смогу искоренить дурную привычку Спайка бросаться на людей, заходивших к ним в дом, и кусать их. Раз за разом атаки Спайка становились все более яростными, и дошло до того, что он стал кидаться на всякого, кто пытался выйти из дома. В тот момент, рассказывали братья, как человек клал руку на ручку двери, Спайк прыгал и кусал его, нанося серьезные травмы. Братьев и их домочадцев настолько испугала новая привычка собаки, что они перестали приглашать в дом гостей. Стив и Пол решили, что придется избавляться от любимого пса, если положение не удастся поправить.
Мне даже не требовалось входить в их дом, чтобы понять, что Спайк — большой и грозный зверь. По глубине, тону и мощности его рычания, по тому, как яростно он начал лаять, как стремительно бросился к двери, когда я подходила по дорожке к дому, можно было точно сказать, что пес совершенно уверен в себе и в своем положении в стае.
Первое впечатление подтвердилось, когда я вошла в дом. Находясь в безопасности в собственном логове, Спайк демонстрировал власть. Собаку окружала чуть ли не физически заметная аура. Когда он шествовал с важным видом, его позы и жесты воспринимались безошибочно. Это было животное прекрасного атлетического сложения, и о своей мощи он знал. Спайк был настоящий альфа-самец у себя дома, и он позаботился о том, чтобы все окружающие это понимали и принимали. Когда я вошла, он уставился на меня, залаял и встал в угрожающей позе примерно в метре.