Карьера самого Грейдона была довольно стремительной. Он родился в 1949 году в семье летчика Королевских военно-воздушных сил Канады и вырос на окраине Оттавы. Свою первую работу редактора журнала получил в 1974 году в «Канадиан ревю». В 1978 году он приехал в Нью-Йорк и устроился в «Тайм», откуда ушел через семь лет в 1985 году, чтобы начать выпускать «Спай» вместе с Куртом Андерсеном, и пробыл редактором этого журнала целых шесть лет. После «Спай» его пригласили редактором «Нью-Йорк обсервер». И наконец, в 1992 году он стал руководителем «Вэнити фэр».
Когда наша встреча с Грейдоном закончилась, Дан повел меня знакомиться с Мэттом Тирнауэром и Эйми Белл, редакторами, которые должны были стать моими журнальными «гуру». Мэтт и Эйми — или «мэттиэйми», как все их называли из-за того, что они практически никогда не разлучались, — работали с Грейдоном еще со времен «Спай» и были к нему ближе, чем кто-либо в «Вэнити фэр». Они не были парой, но так понимали друг друга с полуслова, что могли закончить предложение, начатое другим. Как и все, кто принадлежал к ближайшему окружению Грейдона, Мэтт и Эйми старательно делали вид, что относятся к царящей в «Конде наст» атмосфере, словно заимствованной из сериала «Просто фантастика!», как к совершенно абсурдной, как к источнику для постоянных насмешек и шуток. И все же они не осмеливались на ее полноценную критику. Это скорее напоминало защитный механизм, один из способов показать, что они не воспринимают происходящее в «Конде наст» слишком серьезно. Казалось, они застряли в эпизоде «Сумеречной зоны» и хотели дать вам понять, что в отличие от остальных исполнителей очень даже знают, что происходит странное.
В то время Мэтт и Эйми были редакторами отдела «Тщеславие» и делили офис, расположенный со стороны здания, выходящей на Мэдисон-авеню. У многих старших редакторов были свои кабинеты, и наиболее престижными считались те, окна которых смотрели на Сорок четвертую улицу. Они располагались по левую сторону главного коридора, ведущего от стола секретаря к офису Грейдона. Этот коридор еще называли «подиумом» из-за того, что люди старались не просто ходить, а дефилировать по нему на тот случай, если их заметит босс. Дело в том, что Грейдону не нравилось, когда его сотрудники без дела болтались по редакции, поэтому время от времени он даже рявкал на тех, кто, по его мнению, вел себя так, словно им нечем заняться, говоря, чтобы они «пошевеливались».
Эйми взялась познакомить меня с остальными сотрудниками и начала с Уэйна Лоусона, должность которого имела довольно витиеватое название «Ответственный художественный редактор». Позже Грейдон делился со мной, что, добавив к должности слово «ответственный» или «старший», можно создать у человека впечатление о повышении, не наделяя его при этом реальной властью. Следующей была Элайс О'Шонесси, «Ответственный редактор», за ней Джордж Ходгман и Дуглас Стрампф, старшие редакторы, отвечающие за статьи. Наконец мы добрались до офиса Элизабет Зальцман, легендарного в «Вэнити фэр» «Руководителя отдела моды». Элизабет не нуждалась в причудливых названиях для своей должности, чтобы почувствовать собственную значимость. После того как Эйми представила нас друг другу, Элизабет указала на фотографию на ее столе, где был запечатлен Сай Ньюхаус, укачивающий на руках младенца, и попросила угадать, кто этот малыш. Несколько секунд я изучал фотографию, пытаясь представить, на какую из знаменитостей похож карапуз, но все напрасно.
— Сдаетесь? — спросила она.
— Да.
— Это я! — воскликнула Элизабет и рассмеялась.
Нетрудно угадать, что за этим, казалось, невинным спектаклем скрывалось предупреждение: «Не связывайся со мной».
Следующей после офиса Элизабет была гардеробная. Эйми объяснила, что ее освободили для меня, но некоторое время мне придется делить ее с неким Крисом Лоуренсом. Я не мог поверить, как по-царски со мной здесь обращались. «Подожди, пока об этом узнает Сири!»
— Неужели все сотрудники «Конде наст» пользуются такой привилегией? — с благоговением пролепетал я.