Я. И когда ты отправляешься в Лос-Анджелес?
Алекс. Как только разберусь с квартирой. Осенний семестр начинается в конце сентября.
Я. И на что собираешься жить?
Алекс. Ах да, забыл сказать… они дают мне стипендию. Алло?
Я [поднимая телефон еще раз]. Черт бы тебя побрал. Может, ты забыл мне сказать еще что-нибудь?
Алекс. Например?
Я. Ну, не знаю. Может, ты выиграл в футбольный тотализатор? Или трахнул супермодель?
Алекс. Это была не супермодель, но я действительно перепихнулся кое с кем прошлой ночью.
Пауза.
Я. Мне кажется, я знаю, в чем дело. Ты продал душу дьяволу, я прав?
Алекс. Приятель, я сделал это давным-давно.
Я. Это единственное возможное объяснение.
Алекс. Кстати, мне жаль, что у вас с Сири все так закончилось.
Я. Что?
Алекс. Ты не слышал?
Мой желудок был готов вывернуться наизнанку.
Я. Нет.
Алекс. У нее появился новый парень.
Я. Ты серьезно?
Алекс. Какие новости ты предпочитаешь сначала услышать, плохие или хорошие?
Я. Спорим, тебе это доставляет удовольствие.
Алекс. Хорошая новость — он очень беден, даже беднее тебя.
Я. Тогда протянет недолго. А какая плохая новость?
Алекс. Он виконт. Его прозвище «виконт без портков».
Я. Черт, черт, черт…
Алекс. Прости, что пришлось сказать тебе об этом.
Я. Да ладно.
Алекс. В любом случае, дружище, мы оба будем жить в Америке — ты в Нью-Йорке, я в Лос-Анджелесе. Это ведь круто, разве нет?
Я. Ты прав, но только ты ради этого продал свою душу дьяволу.
Алекс [смеясь]. Эй, мы оба это делаем, приятель. Имей совесть.
10
Совершеннейшая Бетти
Известие о том, что у Сири новый парень, стало для меня ударом, но я находился в идеальном месте, чтобы оправиться от него. В «350» было столько красивых девушек, что иногда его называли «Дворцом Красоты». Не раз я слышал, как два магазина мужской одежды, расположенных по обе стороны здания — «Брукс бразерс» и «Пол Стюарт», — называют «стражами Храма Афродиты». Казалось, я работаю в самом настоящем модельном агентстве.
Однако любая попытка познакомиться с богинями «Конде наст» была запрограммирована на неудачу, поскольку такие действия считались табу. И узнал я об этом после того, как совершил одну ошибку — кидался неприличными шутками во время ознакомительной экскурсии по штаб-квартире «Конде наст». Тур, который проводила женщина из отдела кадров, устраивался для группы таких же новобранцев, как и я. В конце я спросил нашего гида, что нам делать, если мы вдруг заблудимся.
— Вы всегда можете обратиться к помощи модели в вестибюле, — посоветовала она.
— Какой именно? — сострил я.
Однако никто не рассмеялся.
На следующее утро я обнаружил на своем столе служебную записку, озаглавленную как «Политика компании по отношению к сексуальным домогательствам на рабочем месте». Интересно, кто ее мне оставил? Я так и не узнал этого. Записка начиналась следующими словами: «Многие годы «Конде наст» стремится поддерживать среди служащих рабочую атмосферу, свободную от любых форм дискриминации и домогательств». Следующий отрывок был подчеркнут красным фломастером: «Шутка, которую одни находят забавной, может показаться оскорбительной для других». (Слово «оскорбительной» была подчеркнута дважды.) Далее шел список действий, которые «могли повлечь за собой применение дисциплинарных взысканий вплоть до увольнения». К ним относились:
Я был ошеломлен. И сказал Крису Лоуренсу, что если бы Ромео придерживался этих правил, он бы никогда не добился Джульетты. Контраст со скабрезной и непристойной атмосферой Флит-стрит, где роем кружатся привлекательные журналистки, был невероятно разительным. Каким образом, они думают, мы сможем «добиться свиданий» с женщинами из «350», если не будем флиртовать с ними и приглашать их куда-нибудь пойти?