– «Лучше сок, чем пирога кусок»? – быстро отреагировал Фрол.
– Да, это их рекламный слоган, – подтвердил Цубербиллер. – А как ты догадался?
– Об этом позже, – отмахнулся Фролов. – Потом-то что было?
– Да ничего особенного, – пожал плечами Генка Смирнов. – Вернулся я в Питер. Потянуло туда, где столько лет учился. Да и понял, что настоящая наука здесь. А что я еще умею? Если я доктор наук, биолог, то и надо заниматься биологией. Правда, я еще и доктор физико-математических наук, но это уже так, для баловства. Для души, точнее говоря.
– Ну, ты, Цубербиллер, даешь! Ну, ты гигант, – уважительно протянул Мишка.
– Кто-то «Гигант», а кто-то и «Козилей»…
Друзья заулыбались. Вспомнилось, как на втором или на третьем курсе училища Мишка Майонез пошел в увольнение и напился до краев своего мощного организма. В казарму он вошел не самой твердой походкой. Командир роты, контролировавший в тот вечер приход увольняемых, с ехидной улыбкой поинтересовался:
– Ну, и где же это вы, курсант Корнеев, так красиво отдыхали? Наверное, в театре были?
– Нет, – икнул ядреным перегаром Майонез. – В кино.
– И как же называется кинотеатр, где так гостеприимно встречают, – заинтересовался ротный.
– Ко-зи-лей, – четко выдохнул Мишка.
– В смысле «Колизей»? – уточнил Петрович.
– Не все ли равно! Вам-то, старому, зачем?! Вам в кино уже не надо, – взбрыкнул Корнеев. – Вам вечером надо в телек посмотреть, на горшок – и спать!..
– Ну, так вот, – продолжал Генка Смирнов, – приехал в Питер. Устроился в НИИ цитологии на Тихорецком проспекте, работал ведущим научным сотрудником. Флешку свою, что с Урала привез, держал до поры – примерялся, но так, не конкретно. Жил в общежитии, да и ладно. Но тут как-то праздновали день рождения одной примадонны из нашего отдела. После мероприятия пошел я ее провожать. По дороге купил три белые гвоздики. А она вдруг и говорит:
– Что, Геннадий Николаевич, на розы денежек нету? Что же это вы такой бедный, если вы такой умный?
Хотел я про моральные ценности порассуждать, а потом как-то противно стало.
– Богатого, – говорю, – меня всякий полюбит. А вот вы меня бедного полюбите, слабо?!
Она только презрительно плечами пожала.
На следующий день я уволился из НИИ цитологии. Порылся в мозгах и позвонил одному прохиндею. Предложил купить у меня часть информации, которая была в числе наработок одного из проектов. Мы ее разрабатывали еще на Урале.
Через неделю мы встретились, и он в обмен на информацию вручил мне двести тысяч долларов. Наличными.
– Вот с этого места, пожалуйста, поподробнее, – попросил Фрол.
– Да какие там подробности?! Это некто Чистяков, бездарный барыга от науки. За копейку маму родную продаст. Формально – доктор наук, реально – и на кандидата не тянет. Но всегда был при деньгах, потому что коммерсант от рожденья. У нас на биофаке был доцентом, руководил, если это можно было назвать руководством, моим дипломным проектом. Но на самом-то деле не он мне, а я ему помогал. Короче говоря, месяцев за шесть накидал я ему фактуру для его докторской. Он ее «причесал» и получился «диссер».
– А дальше? – спросил Олег.
– Да ничего дальше. Он защитил докторскую, я – дипломную работу. Он стал завкафедрой, а меня в армию призвали. Вот и все «дальше».
– Ладно, Цубер, – раздраженно сказал Фрол. Ты все крутишь, что-то недоговариваешь, будто мы тебе не друзья, а так, двоюродной кобыле троюродный хомут. Чтобы упростить ситуацию, покажу тебе один документ.
Включив ноутбук, Женька вставил в него вынутую из кармана флешку. На экране страница за страницей стало мелькать досье на Геннадия Николаевича Смирнова, владельца частной фирмы «Биотехноэкстрем». Генка молча «пролистал» досье.
– Что ж, все здесь правда. А откуда это у вас, мужики?