— Мой дорогой друг! — ласково говорил Папа. — Почему ты такой печальный, что беспокоит тебя?
— Ах, мне жаль, что время так быстро уходит! — отвечал Композитор. — Я чувствую, как оно тает, уходит сквозь пальцы, и я никак не могу его остановить. Ведь я еще многого не сделал! Так мало написал!
— Как ты можешь это говорить! — горячо возражал Папа. — Ведь тобой написано сорок симфоний, сорок концертов и бесчисленное количество пьес и баллад! Разве остался на свете хоть какой-нибудь звук, хоть какая-нибудь ничтожная нота, которую бы ты не ввел в волшебный строй своих замечательных произведений?
— Вот эта нота! — сказал Композитор, вытянул руку и указал длинным пальцем на одинокого воробья, сидящего на блестящей проволоке.
— Но это всего лишь воробей! — удивился Папа.
— Нет, это та нота, которая все время ускользает от меня! — грустно сказал Композитор.
И Малышу тут же захотелось побежать на улицу, поймать этого воробья и подарить Композитору. Но воробей взлетел и скрылся за стеной соседнего дома.
Ночью перед первым сентября Малыш проснулся оттого, что услышал какой-то шорох. По квартире кто-то ходил. Малыш приоткрыл глаза и увидел съежившееся существо в темном балахоне, прикрывающем голову, которое неслышно двигалось по комнате, держа в одной руке кисточку, и оно как бы рисовало, медленно касаясь этой кисточкой книг, обоев, вещей… И там, где кисточка касалась обоев, они тут же бледнели, книжные полки покрывались трещинами, зеркало тускнело… И вот существо подошло к кровати, на которой лежали Папа и Мама, и наклонилось над ними… Тут же в волосах Папы появилась новая серебряная прядь, а под глазами Мамы залегли тени… Малыш вскочил и замахал руками: «Уходи, уходи отсюда! Не трогай нас!» Существо подскочило к Малышу, мазнуло его по щеке кисточкой, а потом отскочило, пропало в углу, будто его и не было… Малыш встал, подошел к зеркалу, посмотрел. Из зеркала на него смотрели неулыбающиеся глаза. Одна ямочка на щеке бесследно исчезла… Это Время, догадался он, это Время со своей Кисточкой приходило в наш дом…
На следующий день с портфелем в руке Малыш отправился в школу. Для него начиналась новая жизнь — жизнь школьника.
Сказки и притчи
Ветер
Весь день в городе обсуждали, кого унесет ветер: стало известно, что завтра в городе ожидается большой ветер и он будет с собой уносить.
«Его обязательно унесет», — говорили про кого-нибудь.
«Его? Да, конечно… Зато этого — никогда».
«Никогда», — соглашались остальные.
«А мы забыли еще того, помните?..» — говорил кто-нибудь.
«A-а, этого?.. Этого, конечно… Зато того — никогда».
«Никогда», — соглашались остальные.
«А ее?.. Она ведь только и ждет, чтобы ее унесло…»
«Ее — да, — соглашались все остальные. — Ее — да».
К вечеру в городе знали: кого унесет, а кого нет.
Те, которые знали, что их унесет, готовились к тому, что их унесет.
Те, которые знали, что их не унесет, готовились к тому, что их не унесет.
Легли спать, но многие не спали. И из тех, кого унесет. И из тех, кого не унесет.
Наступило утро. Все встали и начали поглядывать на небо. По-разному вели себя.
Самый толстый человек в городе, круглый, как шар, сидел дома и спокойно ел сметану. Он знал, что его никогда никуда не унесет.
Одна девушка, про которую все говорили, что ее унесет, каждый вечер залезала на крышу дома и вставала на цыпочки, все ждала, что ее унесет. И сегодня была на крыше, сначала вставала на цыпочки, а потом устала и села — все равно ее унесет…
Один человек, ничем особенно не заметный, но про которого все знали, что вот его обязательно унесет, занимался своими делами: унесет так унесет, не унесет так не унесет, а он знай делает свое дело…
Все коровы ушли за город на пастбище. Они знали, что сегодня только людей будет уносить…
Один мальчик сделал себе пропеллер, чтобы если унесет — так быстрее, быстрее уноситься…
И еще два старика сидели, вспоминали: «А помнишь, как один раз меня унесло?»
«А меня как — помнишь?..»
Налетел ветер.
Первым его порывом был унесен человек, про которого все так и думали, что его унесет…