Унус без запинки произнес это «я прошу». А Лем в очередной раз понял, что сходит с ума, игнорирует очевидное, и похоже, стал уже откровенно опасен для окружающих. Ун говорит простые вещи, о которых стоило подумать раньше, чем затевать такую горячую игру с демоном внутри капитана.
- Признаю твою правоту, досточтимый. Это было безумием. Могу только сказать, что если бы я был в здравом уме, то помощь капитана мне бы и не потребовалась.
- Хорошо, что ты не споришь. Если понадобится, обращайся ко мне.
- В данном случае мне нужно было соблюсти букву закона, и эта мысль затмила все прочие. Но наверняка можно было бы найти какое-то решение.
- О чем ты?
Лем приподнял свежезабинтованную руку.
- О моём человеке и исключительном праве капитана вершить правосудие надо мной.
- Эта «буква» не стоила упоминания.
- Неужели?
- Капитан согласился бы, если бы ты просто отдал ему виновного.
- И чего тогда стоит моё ручательство?
- Тебе обещана неприкосновенность. Твое предложение многое упростило, и брату Сахаалу не пришлось искать объяснения для Митриха и остальных. Но это не было необходимым, - Унус кивнул на бинты.
- Неужели? – повторил Лем. Встретился со спокойным взглядом легионера, и без зазрения совести выпустил жало. - Твоя… личный пилот когда-то сильно побила одного дурака, почти покалечила, насколько я слышал. Потому что дурак позволил себе непочтительное высказывание о славном легионере - капитане «Иеронима», и её личном работодателе. Ей следовало донести в службу собственной безопасности, а она распустила руки. Что ей было за драку?
- Плети, – бесцветно отозвался Унус. – Согласно корабельному уложению о наказаниях.
- Потому что на корабле Повелителей ночи за проступком следует расплата, - кивнул Лем. – И ты не обещал ей неприкосновенности. Но я не хочу заставлять чтимого Сахаала выбирать между словом, данным мне, и словом, записанным в Уставе. Или между обещанной мне неприкосновенностью и вполне обоснованными требованиями его собратьев по легиону.
Унус посмотрел осуждающе:
- Несмотря на прошедшие годы, ты всё еще ждёшь, что однажды мы придем за тобой?
- У меня нет причин для уверенности в обратном, - холодно улыбнулся Лем. - Это всё еще корабль Повелителей Ночи, а я всё еще человек.
Этот разговор дал возможность сделать еще один небольшой информационный вброс. Лем думал о нём и раньше, но боялся опровержения от кругов, близких к Сахаалу, ну а теперь, раз Унус сам упомянул… Несколько слов мимоходом, вежливый ответ на чьё-то ехидное сочувствие: «Кожа нарастет. Она не стоила жизни моего человека»; потом еще один ответ - на прямой вопрос одного из воспитанников. Да, можно было признать, что людей в заповеднике уже слишком много, и брать на себя ответственность за всех – просто глупо. Отдать Тапарко на обычный корабельный суд и отменить иммунитет для своей свиты. Капитан был готов отнестись с пониманием, если бы Мастер Лем пожелал разрешить проблему таким образом. Мастер не пожелал, предпочел отдать кусок кожи и сохранить белые комнаты неприкосновенными.
Ореол защитника смертных теперь сиял так, что аж в зеркало смотреть больно. Впрочем, после повторного рождения на крейсере, Лем вообще плохо ладил со своим отражением.
Бой с конвоем Ковенанта Х всё же стоил флоту Зо Сахаала слишком дорого, и нынешний союз со Скитальцами не решал основных проблем: острая нехватка людей и чуть менее острая потребность в стационарном ремонте. «Мир» Скитальцев не обладал космическими доками, а люди с него были бы бесполезны на хаоситских кораблях. А значит, предстояло искать другие ресурсы и источники.
Зато информацией о мирах Царства Трогг, особенно той, что касалась их богатств и уязвимостей, Скитальцы делились очень щедро. Они не могли давать координаты в приемлемой системе счисления, но могли на своих кораблях – тех из них, что были оборудованы спаренной телепорт-установкой - появляться возле оговоренного мира, выкидывать варп-маяк с механизмом отсроченной активации и тут же исчезать, даже не успев толком засветиться на радарах.
Первые несколько планет подвергались стремительной атаке и столь же стремительному грабежу. Эти налеты помогли пополнить запасы продовольствия и немного обновить кислород, но массовый захват рабочей силы был невозможен из за жесткого ограничения во времени. Технология телепортации позволяла троггским боевым кораблям появляться возле атакованного мира в считанные часы после получения сигнала о нападении, а сил на полноценное сражение у хаоситов, объективно, не было. Правда, особенности той же телепортации Сахаал обратил к собственной пользе: точка появления противника была известна, и это давало возможность изначально расположить свои корабли так, чтобы укрыться за планетой и успеть уйти до контратаки. Только поэтому мелкий грабеж пока оставался рентабельным, не принося потрепанному флоту новых повреждений.
Сам же капитан использовал эти пиратские рейды для того, чтобы окончательно определить свою дальнейшую судьбу. Равно очевидно было, и что демоническая кхорнитская сущность будет наиболее сильна в условиях боя, и что навсегда отказаться от участия в сражениях Зо Сахаал не готов даже ради сохранения собственной души. Он советовался с колдунами, демонологами и псайкерами, узнал о десятках практикуемых ими методов контроля над собственной волей и разумом, и не получил ни одной гарантии, что эти методы способны помочь демону избежать утраты прежней личности и окончательного ухода в Варп.
Оставалось лишь испытать себя и узнать, сможет ли он вступить в битву и вернуться из нее самим собой.
========== Глава 9. ==========
И летел я дальше, выбившись из сил,
Не надеясь больше на подмогу.
А ему я ничего не говорил,
Только Богу.
Ты же знаешь: я старался, как мог…
Сахаалу и раньше казалось, что он проснулся окончательно. Сначала от вязкого неизбывного кошмара Терранских катакомб он – через боль трансформации – пробудился к жизни бессмертного воина. Потом, вместе со всем Легионом, очнулся от летаргического ожидания в рутине войны чтобы приветствовать обретенного Отца, который, впрочем, так и не признал себя Отцом. Потом – от дурманных грез о славном Императоре и его верных Ангелах – проснулся и прозрел, чтобы увидеть гниющий труп предателя на Троне.
Сейчас Зо Сахаал пробудился снова, от сомнамбулической вялости материального существования – к безбрежной мощи обретенного мета-тела, когда не духи машин, мертвая сталь и слабая плоть, а самая душа, воплощенная суть совершенного воина, получила, наконец, возможность действовать.
«Брат?»
И весь мир кругом тоже будто очнулся и ожил, стал подвижным, изменчивым, ярким, перестал скрывать истинную суть предметов и людей. Пустое ныне виделось пустым – едва различимым контуром, легким облачком праха, бесплотными тенями. Добыча была добычей – трепетные сосуды из живой плоти, что удерживает в себе дыхание и кровь в ожидании, пока жаждущий приникнет к горловине и выпьет эту кровь и это дыхание.
«Брат мой Зо Сахаал!»
Каждый глоток разливался огнем по телу, по новому, не стесненному материей телу. Каждый глоток наполнял его бытием и преумножал его силу. И с каждым глотком жажда становилась сильнее. Не утолить и не притупить её, можно лишь снова и снова распечатывать хрупкие сосуды и пить из них кровь и дыхание. Во всей Вселенной, во всей жалкой, ограниченной Вселенной не хватит крови, чтобы насытиться…
«ЗО САХААЛ ИЗ ЛЕГИОНА ПОВЕЛИТЕЛЕЙ НОЧИ!»
И слова, и говорящий их выглядели странно. Не пустота и не добыча. Противник?
«Брат Сахаал!»
Брат…
Слово из сна.
Это – брат. Кто ты, «брат» - пустота или добыча?
- Это бессмысленно. Он – демон.
- Кват, сейчас хреновое время для разборок, но если ты будешь настаивать – я всё же потрачу на тебя пару болтов.