Через полсуток на «Черный Ветер» вернулись Сахаал с чернецами, старший помощник отчитался капитану о делах в его отсутствие и был отпущен работать дальше без всяких дополнительных вопросов. Лем связался с Унусом.
Первый принял его в своих покоях, махнул перчаткой, приглашая угощаться традиционным амасеком, а потом легионер и человек хором начали:
- Так что… - и так же хором хмыкнули.
- Так что у тебя случилось с Митрихом?
Лем отчитался об эпизоде подробно, практически дословно, при этом сам еще раз охренев от собственного выступления. При трезвой голове и рабочем настрое история выглядела совсем дико.
- Ты знаешь толк в развлечениях! – саркастически покивал Унус.
- Я так понимаю, Митрих был более скуп на подробности?
- Митрих молчит.
Лем поднял брови. Унус качнул в руке бокал и усмехнулся.
- И теперь, выслушав полную версию, я полагаю, что ты его попросту убедил.
- В его неправоте? – усомнился Лем.
- В том, кого из вас поддержит Зо. Я так думаю, Митриху в голову не пришло, что ты бредишь. Раз ты позволил себе настолько наглое поведение – значит более чем уверен в мнении капитана. К тому же Митрих достаточно обучаем, на твой любимый трюк «сходи пожаловаться на Лема и сам подставься под Сахаалово недовольство» он уже давно не ведется. Я спросил его еще на планете, потом еще раз спрашивал здесь. По его словам выходит, что вы просто в очередной раз не сошлись во мнениях и ты со своим попустительством проиграешь нам всю войну… короче, как обычно. Он в бешенстве, но поговорить об этом не хочет.
- Меня пока не казнят, это плюс. Но Митрих в бешенстве – это минус.
- Ты хорошо поработал над этим, - Унус вдруг совершенно невоспитанно прыснул в перчатку. – Вот я все думаю, как же нам всем повезло, что в губернаторском дворце мы не повредили никого лишнего!
Лем виновато улыбнулся в ответ, и замер над своим бокалом. Ун не испытывает праведного гнева и братской солидарности с оскорбленным легионером, и это очень хорошая новость. Дает шанс разойтись малой кровью.
- Чтимый Унус, - человек заговорил подчеркнуто официально. - У меня возникли проблемы с одним из славных легионеров, и я прошу тебя вмешаться.
- И как ты себе это представляешь? – вскинул бровь Первый.
- В лицах. Сцена первая: я пришел к тебе и сообщил, что на планете поимел конфликт с чтимым легионером Митрихом, во время которого позволил себе недопустимые высказывания. Потому что был под воздействием усталости и веществ, позволяющих с ней бороться; люди, как известно, вообще слабы. Сейчас, находясь в здравом уме, я полностью осознаю, что вне зависимости от сути конфликта, я был крайне неправ по форме и наверняка вызвал справедливый гнев грозного воина. И вот пришел к тебе – старшему из легионеров после Сахаала, - за советом и наставлением. Например, помогут ли извинения как-то смягчить ситуацию, допустимо ли предложить виру за оскорбление, и так далее. Сцена вторая: ты, справедливо полагая, что Митрих в гневе страшен, и радея при этом за капитанское имущество в моём лице, выступаешь посредником, согласуя условия формального примирения.
- Ты правда намерен извиняться?
- Я правда намерен узнать твое мнение по этому вопросу и с благодарностью принять советы. Мне нужно, чтобы Митрих не активнее чем раньше старался угробить меня и моих людей, не ударился в саботаж и вредительство, и так далее. Чтобы не заимел на меня зуб сверх прежнего. Но полностью признать вину и самоотдаться ему на расправу – не вариант, поскольку он может решить, что это дает ему право снова лезть в дела корабля, где не надо.
Первый кивнул и продолжил вместо Лема:
- А мне известно достаточно чтобы предположить, что если конфликт начнет разбирать капитан, то у нас разом станет меньше и на одного сержанта – легионера, и на одного старпома. Это меня не устраивает, и то, что ты сам готов выступить извиняющейся стороной, лично я трактую, как проявление благоразумия, а не слабости. Да, это рабочий план. Если только, - Унус испытующе взглянул на собеседника, - ты не намерен и в самом деле сходить к Сахаалу и избавится от Митриха навсегда.
- Из-за одного оторванного пальца у безымянного «трофея»? – рассмеялся Лем. – Боюсь, даже моей убедительности не хватит, чтобы добиться казни легионера по такому поводу! А если хватит – Зо мне этого никогда не простит, тем более – собрата по Легиону. И митрихов взвод меня точно прикопает прямо под ближайшую переборку. Или просто взбунтуется. Нет, чтимый Унус, я уже полностью трезв и вменяем.
- Что не может не радовать. Сделаю, как только они вернутся с планеты.
Повелители Ночи вернулись на корабль через четверть суток. Этого времени Лему хватило, чтобы еще раз десять проконсультироваться с Унусом по поводу формулировок покаянной речи и выбора искупительного дара.
- Когда Зо Сахаал наплодит себе неофитов, я его надоумлю сделать тебя наставником по этикету! – утомленно пригрозил Первый. - Чтобы каждый чих был выверен с дальномером и ауспексом.
- Их планируется учить этикету? – приятно удивился Лем. Он успел краем глаза посмотреть на притащенное с Илимана стадо оборванцев, и уже заранее боялся дожить до их полной инициации.
- Разумеется. У Митриха с этикетом наверняка тоже всё нормально, - «обнадежил» Унус. – Так вот, по поводу поклона…
Как и предполагалось, Митрих отнесся к предложению мира с большим энтузиазмом. Видимо, и сам нервно ждал, что и кому скажет человек, и на кого в итоге обратится гнев капитана. Лем выразил своё сожаление, аккуратно сохранив баланс между пунктами «недопустимые слова» и «сколь бы веская причина их ни вызвала…». К извинениям прилагался старший мастер-техник из оружейной губернатора, равно опытный и в уходе за оружием и в искусстве гравировки по металлу и керамиту, а к мастеру – большой набор необходимых ему в работе инструментов и материалов. Кажется, Митрих уловил намек на ценность новых рабов и их пальцев, но подарок был действительно хорош. Унус засвидетельствовал, что легионер Митрих из Повелителей Ночи принял извинения смертного Лема, не имеет к нему претензий и не таит гнева.
Инцидент был исчерпан.
Оставались только незначительные последствия, мелкий ментальный мусор в усталом разуме:
Уверенность, что любой солдат понял бы приказ о неприкосновенности пленных именно буквально, но Легионеры, разумеется, выше этого.
Память о непроглядной тьме и цепи на правой руке, о том моменте, когда еще было неизвестно, что это такая дружеская помощь от Унуса и Зо, а гнев Митриха представлялся очень хорошо.
Ожидание приговора, ожидание, что скажет сам Первый, не встанет ли на сторону брата по Легиону, страшно оскорбленного смертным.
Синяки на внутренней стороне предплечий и в основании шеи – след многочисленных поспешных инъекций. Забрать то, что нужно лично ему, Лем мог бы за первые полсуток, а остальную работу надо было сбросить на подчиненных, и Варп бы с ними, с потерями в продуктивности трофейных команд, случайными жертвами среди инженеров, загубленными архивами.
Снисходительное удовлетворение на лице принимающего извинения Митриха.
Всё это были мелочи.
Абсолютные. Незначащие. Мелочи.
Комментарий к Глава 10.
Если вдруг кто пропустил: как выглядел город вне сфер деятельности Лема можно почитать в фике “Крыса на бойне” https://ficbook.net/readfic/5089248
========== Глава 11. ==========
Наливай, помянем волю…
После состоявшегося «примирения» Лем вернулся в свой кабинет, и некоторое время сидел неподвижно, откинувшись в кресле и закрыв глаза. И старательно испытывал чувство безграничной благодарности к Унусу, мудрому, всё правильно понимающему, помогшему разрешить конфликт оптимальным образом. Так старательно чувствовал благодарность, что все мышцы лица обмякли сонной маской, дабы не играть желваками и не складываться в гримасу ярости. Чтимый легионер Унус все сделал правильно, чтимый легионер Унус был бесконечно добр к влипшему по собственной глупости смертному. И разумеется, у чтимого легионера Унуса не было никаких причин для того, чтобы, выслушав историю конфликта, просто сказать «я разберусь», а потом пойти и приватно, по-братски, выбить Митриху пару зубов с наказом больше не херить полученные указания и не тешить свои легионерские замашки во вред хорошо продуманной дипломатической многоходовке. Ра-зу-ме-ет-ся, такое даже в голову никому не приходило. Унус устроил и заверил примирение, проконсультировал Лема насчет правильных поклонов и подарков, и это намного, намного больше, чем смел бы ожидать любой другой смертный. Чтимый легионер Унус бесконечно добр и бесконечно щедр! …и похоже, чтимые легионеры окончательно встали своему ничтожному слуге поперек горла. Что ж ты делаешь со мной, маленький брат…