Странно, Николас даже не заметил, что у него пошла кровь из носа. Оставалось только надеяться, что все лицевые кости целы.
— Все хорошо. Помоги мне вытереть руки. — Грифф достал из нагрудного кармана платок и аккуратно стер кровь с костяшек пальцев брата.
— Ты ходил к ним? — спросил Грифф и, словно Николас мог не понять, о ком идет речь, уточнил: — К графу и его семейке?
— Да.
Грифф нахмурился.
— Все так плохо?
— Да. — Даже если его невеста — самая прекрасная женщина Англии, не он ее выбрал. Она наверняка не та единственная. Нет, он точно знал, что она — не та. Как может быть иначе, если он ее так давно искал, но так и не нашел?
Правда, теперь у него не было выбора.
— А как выглядит твоя невеста? Ты ее видел?
— Да. — Николас фыркнул. — Она красива. Даже очень. Но я не хочу жениться сейчас, когда на меня навалилось так много всего.
Грифф покачал головой и щелкнул языком.
— Мне очень жаль. Быть может, тебе стоит подумать об отказе от титула? Тогда они не пожелают видеть тебя мужем своей дочери. — Грифф аккуратно перевязал платком правую руку брата.
— Все не так просто. — Николас поморщился, когда брат приступил к осмотру его челюсти и носа. Похоже, все кости целы, но больно, чертовски больно!
Они повторяли одни и те же действия уже больше десяти лет, с тех пор, как Николас впервые вышел на ринг и обнаружил, что бокс — единственный способ — ну, один из двух способов, но ко второму невозможно прибегать безостановочно — избавления от постоянного беспокойства и тревоги. Грифф всегда его сопровождал, и Николас находил его заботу приятной, правда, лишь после того как он выплескивал всю злость и энергию на ринге.
Вспомнив о встрече с родителями леди Изабелл, Николас осознал, что в данном случае и злости и энергии у него еще осталось в избытке.
— Если я откажусь от титула — а я, честно говоря, не знаю, позволено ли кому-то отказываться от титула? — кто станет герцогом? Ты? Но тогда у предыдущего герцога появится повод требовать возвращения титула ему. По крайней мере, я так думаю. Вопрос будет передан на рассмотрение палаты лордов, и они будут обсуждать его годами, а тем временем люди, зависящие от герцога, — фермеры, рабочие — будут страдать. — Николас сокрушенно вздохнул. — Не говоря уже о том, что королева будет недовольна. Я не могу пойти на такой риск только потому, что меня не спросили, хочу ли я жениться или нет.
— О! — Грифф взял рубашку Николаса и передал ее брату. Он скрестил руки на груди и, дождавшись, когда Николас начнет надевать рубашку через голову, заговорил. — Должен сказать, я восхищаюсь тем, что ты делаешь.
Николас под рубашкой фыркнул.
— Тем, что я женюсь на красивой аристократке?
Грифф медленно покачал головой.
— Нет. Ты умеешь предвидеть вероятные последствия своих действий и выбрать направление, которое будет лучшим для большинства людей, даже если оно не будет лучшим для тебя.
Николас ощутил комок в горле.
— Спасибо, — буркнул он. — Ладно, поехали домой. Нам надо позаботиться о герцогстве. — «И о невесте тоже», — подумал он.
Пока Николас приводил себя в порядок, постепенно становясь похожим на джентльмена, а не на драчуна, братья молчали. А о чем, собственно, им было говорить? Вроде и так все ясно. Они вышли из клуба, и Николас сразу почувствовал, что тяжелый груз, от которого он на время избавился на ринге с Флинном, вновь на него навалился. А потом он услышал голос, полный несдерживаемой ярости.
— Смитфилд! — Голос был незнакомым, чего, увы, нельзя было сказать о тоне, который буквально сочился презрением. Таким тоном к нему обращались те, кто считал его всего лишь повесой. Бабником.
Тогда ему приходилось поправлять заблуждающихся, объяснять, что он не только повеса, но и боксер, и больше они к нему в подобном тоне не обращались.
Николас остановился на дорожке. Грифф замер справа от него. Им навстречу быстро шел высокий мужчина с красным от ярости лицом. Его глаза метали молнии. Люди, имеющие меньшие габариты, вероятнее всего, отступили бы. Более мудрые, наверное, тоже.
Николас имел не менее внушительные размеры, и мудрецом, судя по всему, его нельзя было назвать.
— Ты не получишь его, — выкрикнул мужчина, ткнув Николаса пальцем в грудь. — И не получишь ее.
Разумеется, Николас сразу понял, кто находится перед ним и что он имеет в виду.
— Насколько я понимаю, бывший герцог Гейдж? — с нарочитой медлительностью, усмехаясь, спросил он.