– Это для пальцев, – как бы невзначай уточнила Жанна, – но если так боль пройдёт быстрее, то я не настаиваю.
– Лапу языком лизну, сразу пройдёт. Ай!
Лаарг был тут как тут и хряцнул дракону по больной ноге хвостом.
– Не проходит? – посочувствовала Жанна. – Попробуй всё же приложить.
Ещё один кубик был выковырян; прохлада притупила боль.
Неловкое напряжение продолжало висеть в воздухе серым дождевым облаком, но Тарру дожди были нипочём и он спросил в лоб:
– Так согласишься сама, или позволишь мне за тебя в реестре участников крестик поставить?
Это был смелый выпад – Марк такой точно оценил бы как высококлассный.
И тут бы занять выжидательную позицию, выдержать долгую изнурительную паузу, но Жанна опять дрогнула и зачем-то спросила:
– А что за турнир-то? Любительский?
Голосом это было сказано по-английски крайне равнодушным. Таким, каким обсуждают погоду за чаем с молоком в пять часов пополудни. Но Тарр правилам этикета обучен не был, чая отродясь не пил и погодой интересовался мало. Поэтому, усиленно дуя на больной мизинец, проворчал:
– Бег, прыжки, преодоление препятствий...
– Многоборье?
Тарр понял по-своему.
– А ты думала! Конечно, борцов много будет! Ох уж мне эти конкуренты!.. Всех бы пожечь одной вспышкой, так нет... нельзя. Папане сразу штраф выпишут. Придётся заваленные камнем запасники взрывать, чтоб изумруды вытащить и расплатиться.
Чёрная мордочка высунулась из-под дивана. Острые клыки впились в здоровую пятку. Тарр сразу осёкся.
– Короче, конкурентов будет, хоть в бочке на зиму соли на закуску, – тяжело вздохнув, посетовал на жизнь дракон. – Участвовать мне кровь из ноздрей надо, а одному никак.
Неожиданно, но Жанну это тронуло. Этот вздох, это отчаяние с оттенком досады в голосе были ей хорошо знакомы. Спортивная злость, спортивное разочарование, пустота внутри и опустившиеся руки – всё это было для струн души девушки сродни смычка для скрипки. Чуть тронул, и полилась грустная музыка.
Облокотившись на барную стойку, Жанна теперь уже с нескрываемым любопытством смотрела на того, кто сидел сейчас на её диване и с увлечением почёсывал укушенную пятку.
– А подружку свою не хочешь попросить помочь?
Перед глазами Тарра всплыло лицо Табеты. Других знакомых у него не было. Чахоточные принцессы, падающие в обморок от одного хитрого прищура глаз, не в счёт. Он даже имени своего прокричать на лету не успевал, как они, теряя по дороге туфли, бежали к гарнизонной страже и слёзно просили зарядить катапульту.
– Так она старая! – промычал Тарр. – По возрасту не пройдёт. Да и закопалась она в своих свитках, еле откопал.
Роксанна была всего на три года старше Жанны. И если в отношении возраста Жанна ещё могла позволить себе вступить в жаркий спор и защитить соседку, то насчёт занятости подруги была полностью согласна с незваным гостем. В бумажках, записях в ежедневнике, вечных командировках и звонках по работе Рокс буквально погрязла. И никакими сетями её оттуда было не вытащить.
– Она мне на тебя наводку и дала, – продолжал меж тем рубить Тарр.
– Что?
Английская вежливость юркнула в угол.
Как? Как могла Рокс устроить такую подлянку? Сто раз был прав Марк – нужно закалять в себе характер. Нужно научиться говорить «нет» всем подряд, даже близким подругам и соседкам. Иначе, некоторые уже переходят грань и начинают вытирать об тебя ноги. Насколько же наглой и самоуверенной надо быть, чтобы укатить в другую страну по работе, а на чужую голову свалить своего дружка да ещё пообещать ему теплый приём и чуть ли ни согласие на любую авантюру?
– А что ты удивляешься? Ты молода, крепка, здорова. Жаль, что баба, конечно, но с этим тоже можно жить…
Он издевается? Сидит, раскорячившись, на диване, оскорбляет её и издевается?
Жанна нахмурила брови и поджала губы. Холодный взгляд был брошен на Тарра, которого тем временем несло – не остановить, и даже укусы окопавшегося под диваном Лаарга не помогали.
– А место для турнира в этом году было выбрано – закачаешься! Плато и трибуны в окружении развалин замка. Стены раз десять пытались реконструировать, но на каждом турнире их снова рушили под основание, поэтому все в итоге махнули крыльями. Ну её, реконструкцию. На каждую изумрудов не напасёшься. И вот ещё: награждать за победу будут только меня. Тебе на словах только почёт будет. Но, если очень хочешь, могу когтем на табличке крестик начертать. Повесишь у себя в этой тесной пещере. Чего хмуришься? Не хочешь дощечку? Ну, будет тебе тогда вина бочек сто в погреб. Так и быть, сам лично на своём хребте тебе их притащу. А теперь говори, готова ли ты за сотню бочек красного креплёного стать парой для самого Тарра Чернокрылого?