Смутившись, попыталась отвернуться, но мужчина удержал меня за подбородок, приближаясь к моим губам, но коснуться их не смел.
— Всё же… — пробормотала смущённо.
Думаю, о любви говорить ещё рано, но так хотелось…
— Что? Всё же что? — настаивал жених, но в глазах я видела какую-то обреченность.
— Влюблена, — сказала громко, храбро смотря в сиреневые глаза, что раскрылись от удивления.
— Если это так, то почему? — убитым голосом спросил Эрихард, отпуская меня.
— Если у меня ещё есть шанс ускользнуть, при возможности — я им воспользуюсь, — отвела взгляд, — Влюблённость — не любовь, хоть и близко. И пока я добровольно не затянула верёвку, пока оковы раскрыты…
— Сравнивать это прекрасное чувство с оковами и верёвкой? — возмутился мужчина, притянув моё тело к себе. — Жизнь без любви сильнейшего делает собой тенью.
— Не знаю, как ты, но я чувствую, стоит мне полюбить, как я сойду с ума, — пожала плечами, кусая губы, — На первом месте может и буду я, но его придётся делить с возлюбленным. А там и жертвенность, и одержимость и чего ещё откопать можно будет…
— Звучит заманчиво, мне нравится, — хрипло рассмеялся мужчина, мимолётно коснувшись моих губ своими.
— Мне тоже нравилось, пока это не коснулось меня, — проворчала, всё же сбросив чужие руки с себя, — Если кто-то одержим мной, а я вся такая недоступная, это одно и совсем другое, если я одержима кем-то недоступным.
— Я единственный кого прикосновения ты можешь принять, но ты хочешь уйти? — нахмурилась, прижав голову к груди, сверкая глазами как охотничья сова, пресекая попытку вновь взять меня за подбородок.
— Не единственный, — едко фыркнула, — Если бы меня не выдернули, я бы встретила кого-то у себя в…
— Мире? — раздражённо прорычал Эрихард, вскакивая с места, начиная ходить туда-сюда, точно раненый тигр.
Я активно закивала, и моя непонятная обида сменилась радостью. Я ни слова не сказала, а он всё понял. Клятва ничего не сможет сделать с этим. А маркизу рассчитывать надо не на деньги, а уже прятаться в подвале!
— Я помню, ты сказала, что после вы бы всё же расстались, — едко фыркнул мужчина, останавливаясь напротив меня, — а значит ты бы не смогла принимать его касания так долго!
Я замерла. Он совсем не обратил внимание на свои же слова. Подняв одну из бровей, смерила мужчину взглядом. Эрихард все продолжал говорить о мужчине, которого я не встречала и не встречу. А если бы и вернулась, не смогла бы терпеть прикосновения кого-то кроме Эрихарда, так почему он… Это что?
На губах расплылась улыбка, а я совсем не слушала проклятия, направленные на моего «кого-то» в моём мире. Поверить не могу…
— Эрихард, — моя довольная улыбка очень не нравилась жениху. — Ты сейчас меня ревнуешь?
Мужчина смотрел на меня так, будто видит впервые.
— Я ревную? — спросил он спокойно, я бы даже сказала очень мило, — Я в ярости от ревности!
Прикрикнул мужчина, припечатав и запечатав меня на моём кресле. Обе сильные мужские руки были на подлокотниках, зажав меня. Я лишь сильнее растянула улыбку. Это льстит. Очень льстит. Может я какая-нибудь ненормальная, которой противопоказаны отношения?
— Но ведь причин нет, — пробормотала, подняв руку и коснувшись скулы мужчины. Несмотря на то, что руки были обнажены, мне было приятно вот так трогать его. И когда он гладил меня в ответ я трепетала от наслаждения. Никогда не думала, что простые касания могут быть столь приятными.
— Ты издеваешься? — прищурился мужчина, прижав мою ладонь к своему лицу, — Я не в приоритете. Я чувствую себя отвратительно просто от того, что теперь знаю, что в случае чего, ты выберешь не меня.
— Тебя… Это правда так задевает? — запаниковала я. Нет я понимала, что ему неприятно, но чтоб настолько? — Я не хотела… Я лишь думала, как вернуться домой… Я всегда отличалась рациональностью и пообещала себе давно, никогда не руководиться чувствами, но не думала, что от этого будет страдать кто-то по мимо меня.
У Эрихарда дёрнулся глазик.
— Что значит… Рациональность?
— Эм… — растерялась, но тут же взяла себя в руки, — Логика? Действовать по правильным и логичным мыслям, не кидать всё из-за чувств. Например: Если мне плохо с каким-то человеком, я уйду и разорву все наши контакты. — у Эрихарда вновь дёрнулся глазик, поняв попыталась перефразировать, — оборву общение. Это правильно. Зачем оставаться с ем-то лишь из-за чувства вины, когда тебе плохо и неприятно.
На какое-то время воцарилось молчание.
Мужчина оставил меня, подходя к окну и сцепив руки за спиной, вглядывался в пейзажи за стеклом. Он о чём-то рассуждал.