Что мне ответила Бланш? Вот что: «Наконец-то ты позвонила! Мне нужен выигрыш, чтобы заплатить за свет, вдобавок Марв сказал, что у него вымогают деньги. От тебя, Ви, моему бумажнику сплошная польза». Теперь вам ясно, за что я люблю эту женщину?
В воскресенье я прихожу в парк с опозданием. Бланш уже сидит за столиком. На ней розовое платье, и это здорово — значит, сердце ее по-прежнему занято Юрием. И браслеты на месте, все до единого.
— Ви, где ты пропадала? Я просто извелась.
— Ой, столько дел! Я ездила за границу.
— Скажи честно, заливаешь?
Бланш — это вам не Эми, ее не проведешь.
— Я тоже о тебе беспокоилась, Бланш. Как у тебя с памятью? Провалы продолжаются?
— Представь себе, нет. Юрий говорит, это потому, что я стала есть больше рыбы.
Бланш кивает в сторону нашего «казака», который смотрит на нее как на свою собственность. Я стараюсь радоваться за Бланш. Я даже выдавливаю улыбку — будто кусок цемента разламываю.
— Конечно, Юрий прав. Рыба очень полезна для мозга.
— Зато ты, Ви, выглядишь ужасно — краше в гроб кладут. Что тебя точит? — спрашивает Бланш, начиная игру королевским гамбитом.
Это жестоко даже с ее стороны.
— У меня все в порядке.
— Думаешь, я не вижу? У меня, между прочим, новые очки, очень сильные. Я вижу получше некоторых молодых. Вот посмотри на то дерево. Спорим, ты не видишь, что в четвертой снизу ветке маленькое дупло?
— Бланш, я прекрасно вижу дупло.
— Ну и слава богу. Так что же с тобой происходит? Из тебя слова не вытянешь. Это ненормально.
— Все нормально.
— Ладно, не хочешь рассказывать — не надо.
Но не проходит и двух минут, как Бланш снова принимается за свое.
— А как твоя мама?
— Лучше. Она ищет квартиру, так что скоро мы перестанем действовать друг другу на нервы. Правда, ее не принимают ни в одно жилищное сообщество — наверное, фейс-контроль не проходит.
Вы, конечно, можете спросить: Ви, почему ты не заставишь какого-нибудь председателя жилищного сообщества принять мамулю? Я и сама об этом думала. И пришла к выводу: у меня — прогрессирующий мазохизм.
— Да, тебе не годится жить с матерью в одной квартире. Выходит, назад во Флориду она не собирается?
— Увы.
— И все же хорошо, когда родные поблизости. Это так важно. А отец не думает переехать в Нью-Йорк?
Я пожимаю плечами.
— Папе сейчас не до того. Он женится.
— Женится? В его-то возрасте? О чем он только думает?
— Понятия не имею.
Браслеты наигрывают старый мотив.
— Так вот, значит, почему ты сама не своя! Конечно: разводятся родители, а страдают дети. Не расстраивайся, Ви, все наладится. Сходи к психиатру.
Я вежливо улыбаюсь: единственное, что можно получить от похода к психиатру, — это следующий уровень. Я делаю ход слоном. Некоторое время Бланш занята только шахматами.
— А как поживает Люси?
— Что ей сделается!
— Ты расторгла тот контракт? Сделка всегда казалась мне подозрительной.
Подозрительной, ха! Бедняжка Бланш смотрит на мир сквозь розовые очки.
— Не расторгла. Это невозможно.
— А что, если Люси связана с криминалом? В Нью-Йорке свирепствует бандитизм. Не удивлюсь, если они теперь стали вербовать и женщин.
С минуту я размышляю. У Люси нет ни сердца, ни совести, но она преследует не только и не столько корыстные цели.
— Нет, Бланш, Люси работает исключительно на себя. Это такой род бизнеса.
— Ладно, Ви, поступай как знаешь. А Марв мне все рассказал. Он очень рассчитывает на твою помощь.
И когда только окружающим перестанет мерещиться нимб над моей головой! У меня всегда собственные, Ви-центричные мотивы. В моем случае лучше не думать о ближних.
— Помочь Марву не в моих силах.
Мягкая формулировка, специально для чувствительной Бланш.
— Но ты хоть пытаешься. И вообще, Ви, ты же всегда держишь слово. Сейчас это такая редкость! Думаешь, я бы стала играть в шахматы с какой-нибудь балаболкой? Другие вон так и норовят зажать проигрыш, зато уж выигрыш из тебя вытрясут до последнего цента.
Бланш выигрывает первую партию. Просто у меня сегодня сердце не на месте.
Юрий ловит на себе страстные взгляды из-под очков.
— Хорошо, что у тебя появился мужчина. Юрий тебе подходит.
— Мужчина и тебе не помешал бы. Глядишь, ты бы стала поспокойней.