Неужели придется выпутываться самой? Черт, до чего же я ненавижу такие ситуации! Вы тоже, да?
Девчонка пускает пузыри, словно бутылка с узким горлышком, когда в нее пытаешься набрать воды. Вокруг девчонки плавает мерзкая псина и лает как не в себе, а я все не могу решиться. Нет, чтобы собачину звали Лэсси! Тогда бы она вытащила девчонку.
Я бы и сама влезла в пруд, но, господи, Люси из меня котлету сделает. (Одна из Десяти заповедей гласит: «Не вмешивайся — на все воля дьявольская».) Вдобавок я прекрасно знаю: шелк от Дюпиони нельзя мочить.
Девчонка изо всех сил цепляется за жизнь, у меня перехватывает дыхание. Ноги сами приближаются к воде, я уже намочила кожаные сабо. Нет, Ви, не вздумай! Нельзя!
Я оглядываю холм в надежде, что хоть кто-нибудь — кто угодно! — придет на помощь, но, увы, вокруг ни души.
Вдруг откуда ни возьмись появляется старик-бомжара, весь оборванный и благоухающий водочным перегаром. Чем-то он смахивает на Чарлтона Хестона [7]. Бомжара ухмыляется так, словно видит меня насквозь: ждет, прыгну я или не прыгну. Не дождешься, старый проспиртованный козел. Еще ухмылка, жест фокусника и — твою мать!!! — я оказываюсь почти по пояс в пруду. Шелковая юбка надувается и ложится на воду, как колокол. Идиотская ситуация! Этот ублюдок меня толкнул!
Девчонка орет. Редкая неблагодарность!
— Тихо, не мешай думать! — рявкаю я, пытаясь вспомнить соответствующее случаю заклинание.
Только бы выбраться из чертова пруда!
К сожалению, все заклинания рассчитаны на удовлетворение запросов и исполнение желаний. Ничего универсального, помогающего ходить по воде, аки посуху.
Девчонка скрывается под водой, и мне на секунду становится стыдно. Неужели я такая дрянь, неужели могу спокойно смотреть, как тонет ребенок?
Это ведь смертный грех.
Впрочем, мне все равно гореть в аду.
Вот блин.
Я иду к девчонке, а сама думаю, как стану оправдываться перед Люси — скажу ей, что меня толкнули. Хочешь выпутаться — говори правду.
Уже глубоко, приходится плыть. Я почти схватила девчонку, но вдруг, словно Дух Канализации, появляется Человек-амфибия. Я гребу, чувствуя, что одно сабо соскользнуло с ноги и навеки кануло в пруд. Тут темноволосая голова выныривает и начинает толкать девчонку к берегу.
— Это еще что такое? — возмущаюсь я.
Втайне мне хочется спасти девчонку — ради того, чтобы покрасоваться, я согласна даже на неприятности с Люси. А теперь что же получается, мне не дадут побыть героиней?
— Держите собаку! — кричит Человек-амфибия.
Докатилась! Да здравствует Ви — лучший в мире спасатель шелудивых псов! Я не успеваю сказать Амфибии все, что о нем думаю, — блохастый Живчик подгребает и принимается лизать мне лицо. Ненавижу собак, особенно с обрывками розового шелкового шарфа от Шанель на клыках.
Хватаю поводок и тащу мерзкого пса к берегу. Вдруг он бешеный? Остается только молиться.
Я кое-как выбираюсь из пруда. Вода течет с меня ручьями, а паршивец Живчик скачет вокруг, не переставая радоваться жизни.
На берегу уже собралась толпа, все в экстазе. Человек-амфибия становится героем дня. Никто не обращает внимания на Ви — спасительницу собаки. Мне тоже дела нет до мерзкого пса. Гораздо больше меня волнует окончательно испорченное платье. Шелк прилип к ногам, я как мокрая курица.
Бланш суетится вокруг, охает и ахает. Я опасаюсь за ее сердце. Наконец появляется девчонкина мамаша. Вытирая мокрое и грязное лицо, я краем глаза слежу, как эта мочалка лебезит перед Человеком-амфибией. Давай, давай, еще ноги ему облобызай, дура.
Человек-амфибия словно прочитал мои мысли — смотрит на меня и улыбается. И вдруг я замечаю, какой он сексуальный, и пытаюсь припомнить заклинание, которое бы моментально привело меня в порядок. Увы, в голове пустота.
Черт, черт, черт. К сожалению, это слово — не только подходящее к ситуации ругательство, но и исчерпывающая характеристика моей внешности. Я сейчас похожа на черта, и это видит куча народу (толпа продолжает расти). Слава богу, Человек-амфибия дает мне свою куртку.
— Вы храбрая девушка.
Я краснею. О господи, я краснею. Может, я заболела?
— А, ерунда, — отвечаю я, а сама думаю: «Нет, придурок, это настоящий подвиг, и о нем должен узнать весь мир».
Прагматичность велит мне заткнуться, однако мания величия и слушать не желает.
Тут — будто с меня мало уже случившегося — сквозь толпу протискивается репортер, строчит что-то в блокноте. Кстати, должна сказать: Амфибия ничуть не похож на Супермена, этого прилизанного качка с правильным до отвращения лицом. Нет, легкая потрепанность Амфибии — будто после бурной ночи — наводит на мысли о совсем других героях нашего времени.
— Я — Тед-Проныра из «Пост», — представляется журналюга, и я покрываюсь холодным потом: «Пост» — газета Люси.
— Извините, я подожду корреспондента из «Ньюсдей». Там платят.
Пытаюсь отвадить репортера грубостью в надежде спастись от гнева Люси. За добрые дела наказывают (Программа улучшения качества жизни, статья номер 1).
Человек-амфибия улыбается.
— Вы совершили подвиг. Он просто хочет, чтобы все об этом узнали.
Да, думаю я, на первый взгляд то, что я сделала, может показаться хорошим поступком. Люси в таких случаях сама выбирает наказание. Но на самом-то деле ничего хорошего я не совершила. Меня ведь толкнули в воду. Я вытащила только собаку.
— Я ничего особенного не сделала. Меня толкнул в пруд пьяный бомж, — говорю я, ища глазами бомжару.
Все ищут бомжару, кроме Человека-амфибии.
— Я все видел. Никто вас не толкал, вы сами прыгнули в пруд. В радиусе мили не было ни души. Вы бежали за девочкой… да что там бежали, вы летели, я никогда ничего подобного не наблюдал, а потом очертя голову кинулись в воду!
Глаза у меня сужаются, я бросаю на Человека-амфибию свирепые взгляды. Хорошую же свинью он мне подложил. Наверное, он сам — клиент и пытается отвести от себя гнев Люси. Хитрая сволочь. Ладно, пусть с мозгами у парня так же хорошо, как с внешностью, делать из себя героиню я ему все равно не позволю.
— Не знаю, как все получилось, но ведь это вы спасли маленькую суч… девочку. Я спасла только Живчика.
Псина, услышав свою кличку, пытается лизнуть меня в причинное место и получает по морде. Животные меня не возбуждают.
— Пожалуйста, не упоминайте обо мне в статье, — обращается к репортеру Человек-амфибия. — Я ничего особенного не сделал. Лучше возьмите интервью у дамы.
Бланш рада стараться:
— Это моя внучатая племянница, ну, то есть жена моего внучатого племянника…
Дальше сплошной писк — я еще не забыла, как заглушать речь.
Да что же это они? В паре роют мне могилу? Я уже не сомневаюсь: Человек-амфибия — клиент. Иначе почему он такой сексуальный?
Репортер тащит ко мне девчонку; та, видимо, чувствует, что я убить ее готова, и ударяется в рев. Мамаша пытается ее унять, рев переходит в визг. Не самый удачный кадр — я еще надеюсь, что Тед-Проныра не станет это снимать. Напрасно: птичка вылетела. Счастливые мгновения от фирмы «Кодак»: узоры стекают с шелкового платья, девчонка заходится плачем, Живчик лезет целоваться.
Боже!
Продолжения шоу никто не обещал: уразумев это, толпа нехотя рассасывается. Бланш, оказывается, спит и видит, как бы попасть в газету. Надо запомнить на будущее. Засекреченный Человек-амфибия под шумок пытается скрыться.
Мне необходимо узнать, как его зовут, — в разговоре с Люси я переведу на него стрелки. Я устремляюсь за Амфибией. Устремляюсь — это громко сказано: не забывайте, я потеряла одно сабо, мне остается ковылять походкой пеликана.
— Вы забыли куртку.
Что у меня с голосом, откуда этот идиотский щебет?
Амфибия окидывает меня таким взглядом, что по телу бегут мурашки.
7
Чарлтон Хестон — американский киноактер, исполнитель главных ролей в таких фильмах, как «Тайна ордена», «Ангел мести», «Антоний и Клеопатра». Получил «Оскара» (1960) как лучший актер в фильме «Бен Гур».