— Ваше имя написано у вас на бейджике.
Параллельный мир отпадает. Ладно, обойдемся без него. Зато я — все еще хорошая. И никто у меня этого не отнимет.
— Да, меня зовут Сюзи Вонг. А вас?
Я спрашиваю, чтобы Натаниэль ничего не заподозрил.
— Натаниэль.
— Вы местный?
Тон у меня самый небрежный.
— Я здесь в отпуске. Приехал навестить родителей.
— Так у вас тут родители!
Обстановка проясняется.
— Да.
— А я недавно потеряла маму.
— Мне очень жаль.
Наверняка Натаниэль не может взять в толк, почему первая встречная изливает ему душу, но меня это не смущает. Главное, мне теперь есть что изливать.
— Видите ли, с этим трудно смириться. Мы с мамой никогда не были близки. А вам я все это рассказываю, чтобы вы не повторяли моих ошибок. Если вы в ссоре с родителями, помиритесь сейчас. Кто знает, когда вы их снова увидите и увидите ли вообще. Вы меня понимаете?
Натаниэль смотрит вежливо — я лезу не в свое дело.
— Да, конечно понимаю. Но я не могу с ними помириться.
Я хватаю его за руку.
— Можете. Это же очень важно! Вы ведь не хотите всю жизнь потом мучиться угрызениями совести? Поверьте, у вас все получится.
Он с улыбкой кивает.
— Так вот, значит, чем на самом деле занимается «Десять тысяч алых роз» — готовит семейных психологов!
— А вас, кажется, проняло.
— Почему вы работаете в цветочном магазине?
— Если честно, просто тяну время. Я бросила свою прежнюю работу, а пока вынашиваю кое-какие идейки.
— И какие же?
— Мне бы хотелось сделать карьеру в мире моды, а еще я постоянно работаю над своими воспоминаниями.
Он смеется. Вот за что я люблю Натаниэля: кроме него, надо мной никто не смеется.
— А не слишком ли вы молоды, чтобы работать над воспоминаниями?
— Я наверстываю упущенное. Это нелегко.
— Тогда удачи вам… Может, позавтракаем вместе?
«Позавтракаем». Вы, конечно, знали, что это и будет его следующая реплика. Я расцветаю.
— С удовольствием!
Мы идем прочь от озера. Люди возвращаются к своим обычным занятиям, будто и день сегодня самый обычный. Просто еще один день в Канзасе. Вдруг на холме я замечаю человека, который явно за нами наблюдает.
— Могу я задать вам странный вопрос?
— Странный — понятие растяжимое. Задавайте, Сюзи.
— Видите того типа на холме? Вам не кажется, что это Чарлтон Хестон?
Натаниэль хохочет.
— Не исключено. Может, у него сегодня неудачный день. А вам, наверное, стоит заказать очки.
— Спасибо, у меня хорошее зрение.
Чарлтон Хестон, разумеется, уходит. Я счастлива, а главное, у меня есть душа — не идеальная, конечно, но вполне приемлемая. Когда настанет срок, проходной балл она наберет.
Имейте в виду: для вас тоже не все потеряно!
Несколько вопросов личного характера к автору
У Ви и Натаниэля очень трогательные отношения. Когда о таком читаешь, просто жить хочется. Вы действительно верите, что женщину должен спасти мужчина?
На самом деле — и это видно из концовки — Ви спасает свой внутренний мир, о чем никто даже не догадывается. В моем понимании это и означает быть женщиной. Женщины каждый день спасают свой внутренний мир, но никогда не ноют и не жалуются, ну разве что чуть-чуть поплачутся. Натаниэль же всего-навсего сексуальный мужчина; Ви приходится и его наставлять на путь истинный.
Когда читаешь вашу колонку светских новостей, кажется, что держишь в руках свежий номер желтой газеты. Вы копировали стиль конкретного журналиста?
Да.
Что вдохновило вас на написание романа «Как продать душу»?
Когда я услышала название «Дьявол носит «Prada»», я сказала себе: «Вау, до чего жуткая история! Дьявол оккупировал Нью-Йорк и управляет им по своему усмотрению». Потом я выяснила, что в этой книге речь идет об индустрии моды, и изрядно огорчилась (если бы вы видели мой гардероб, вам бы все стало ясно). И тогда я поняла, что должна рассказать свою историю. Так на свет появилась Ви, или Обыкновенная женщина.
В вашем романе очень часто упоминается газета «Нью-Йорк пост». А сами вы ее читаете?
Да, каждый день от корки до корки. Я называю такое чтение исследованием. Будь у меня больше времени, я бы, возможно, и «Нью-Йорк таймс» читала от корки до корки. Впрочем, тут я слукавила. Вряд ли у человека может быть столько свободного времени.
Не является ли ваша книга предупреждением всем нам? Вы действительно считаете, что наше общество зациклилось на материальных благах и внешней красоте?
Я написала книгу, чтобы заработать денег. Если вы обнаружили в ней некую мораль, я за вас рада.
Пришлось ли вам продать душу дьяволу, чтобы написать эту книгу? Если нет, откуда вы тогда знаете, каково это?
Всегда найдутся люди, которые уверены: чтобы раскрыть внутренний мир персонажа и дать объективную и развернутую картину событий, автор должен перевоплотиться в своего героя. Я, однако, не настолько глупа и совершенно довольна своей жизнью (хотя, мне кажется, за возможность носить сороковой размер я бы и на убийство пошла). Я не продавала душу дьяволу. Но я провела обширное исследование, в ходе которого говорила со многими людьми, продавшими души, — вот почему моя книга настолько правдоподобна, а типажи узнаваемы. Несмотря на то что я осталась при своей душе, мне, кажется, удалось передать боль и растрепанные чувства, которые испытывают продавшие души личности. Жить без души невыносимо тяжело, но с этой проблемой сталкиваются очень многие. Просто жуть берет, как подумаешь, сколько уже народу стало клиентами Программы улучшения качества жизни и сколько еще станет.
Как родилось название вашей книги?
Сначала я хотела назвать книгу «Жир на бедрах: согнать за шестьдесят секунд. Руководство для светской львицы». Однако маркетинговые исследования показали, что потенциальный читатель может принять мой роман за сборник физических упражнений. Я знала, какое место в рейтингах занимает книга «Диета Саут-Бич», и решила, что мое название будет способствовать росту продаж, но моя редактор была категорически против. И так как она собаку съела на названиях, она и мой роман переименовала. Теперь я подумываю, не написать ли сборник упражнений для похудения. Может, разбогатею. И название уже готово: «Как заработать миллион. Краткое руководство для светской львицы». Вроде неплохо звучит?
Я слышала, что хорошему писателю необходимо трудное детство или хотя бы какое-нибудь пагубное пристрастие. Это правда?
Да, трудное детство еще ни одному писателю не мешало. Что касается пагубных пристрастий, их значение явно переоценивают. Возьмем хотя бы По, Хемингуэя, Фицджеральда. Да кого угодно. А вот без бзика в наше время никуда. Надо кого-нибудь убить, переспать со знаменитостью или хотя бы водить знакомство с человеком, переспавшим со знаменитостью. В противном случае сдайте в ломбард свою печатную машинку — она вам не понадобится. Мне повезло: у моей подруги есть сослуживица, у которой двоюродная сестра была на свадьбе у Денниса Куэйда. Вы спрашиваете, упомяну ли я сей факт в следующей книге? Всенепременно!
Почему вы стали писать? Вам всегда этого хотелось?
Нет. Писатели мало зарабатывают. Я никогда не хотела быть писателем, потому что я всегда мечтала разбогатеть. Однако судьба предоставляла мне столько шансов, что в конце концов я просто вынуждена была смириться. Я поняла, что мне на роду написано заниматься именно литературным трудом. Но я все равно мечтаю разбогатеть.
Что вы намерены делать дальше?
Есть одна мысль. Знаете, я тут ходила к гадалке…