Иногда Пчи вдруг охватывало беспокойство — а не обман ли все это? Тогда она доставала письмо, находила длинный телефонный номер колл-центра «Золотой Бочки», выслушивала запись на автоответчике, дожидалась оператора и робко интересовалась, как продвигаются дела с ее Баночками. Дела хоть медленно, но продвигались — голос на том конце провода звучал убедительно-любезно, и непременно интересовался, не желает ли мисс Пчи заказать индивидуальную Авторскую Баночку любого размера по льготной цене. Мисс Пчи вежливо благодарила, обещая подумать после получения текущего заказа, и успокоенно клала трубку.
Наконец томительное ожидание закончилось — посылка с Баночками прибыла как раз накануне праздника Предзимья. Пчёлка с восторгом разглядывала красочные этикетки на крохотных, похожих на хрустальные, бочонках. Бочонки были упакованы в мягкую бархатистую бумагу и уложены в специальные гнездышки-ячейки.
Пчелка бережно поставила один бочонок на полочку, а остальные снова уложила в коробку.
* * *
— Привет, подружка! — продрогшая Стрекоза тяжело влетела в круглую дверь и начала отряхивать прозрачные крылышки от налипших снежинок. — Думала, на лету замерзну.
— Садись к огню, Стрекки, сейчас я тебе чаем горячим напою. — Пчёлка пододвинула кресло поближе к камину, кинула на него свой любимый черно-желтый плед, и принялась хлопотать у самовара.
Холода в этом году нагрянули неожиданно рано, и принесли с собой первый легкий снежок. Обычно до Дня Предзимья такого не случалось: букашки успевали отлично повеселиться на последнем осеннем фестивале, обменяться подарками, пожелав друг другу легкой зимовки, и попрощаться со всеми друзьями перед долгой зимой. Затем начиналось повсеместное законопачивание жилищ — часть насекомых залегала в спячку, часть уходила на зимовку глубоко под землю или запиралась в своих теплых домиках до самой весны.
— Приветствую, дамы! — показавшийся в дверном проеме Сверчок галантно поклонился и тут же кубарем полетел на пол, сбитый с ног толстым Майским Жуком.
— Прости, дружище! — Майский Жук виновато протянул кряхтящему Сверчку лапку, помогая встать. — Меня ветром чуть об улей не расшибло, едва успел в дверь нырнуть.
— Ничего… — Сверчок уже открывал лаковый футляр своей скрипочки, чтобы проверить, не пострадал ли инструмент.
— Давайте все к столу, — Пчёлка уже разлила по большим чашкам душистый травяной чай, добавив в него изрядную порцию гречишного меда и щепотку корицы.
— Что-то Муравей запаздывает… — Стрекоза озабоченно взглянула на большие часы над камином.
— Он попозже придет. У них там аврал — в муравейнике выходы завалило, они срочно вычищают снег и блокируют двери, иначе в оттепель потоп случится, — объяснила Пчёлка.
Компания дружно приступила к чаепитию, обсуждая свалившийся на их головы ранний снегопад, из-за которого даже пришлось отменить ежегодный прощальный фестиваль. Постепенно беседа перетекла в более приятное русло и отогревшиеся гости вспомнили про припасенные друг для друга подарки. Пчёлка торжественно вынесла свою коробку и вручила друзьям по золотистому бочонку.
— Какая прелесть! — Стрекоза отвинтила крышечку, и по улью разнесся восхитително-теплый медовый дух, в котором угадывались нотки экзотических фруктов и заморских пряностей, перемешавшиеся со знакомым ароматом лесной земляники. — Будто лето вернулось!
— О, да тут целая книжечка! — Сверчок поддел край круглой наклейки с изображением изящной улыбающейся пчелы, которой была украшена крышка.
— Надо же! А я и не заметила! — Пчёлка с любопытством перелистывала крохотные странички с длинным списком имен и красивыми картинками. — Это список медоваров… Ой, а вот и я!
— А вот и я! — эхом прозвучал скрипучий голос, и на пороге возникло белое чудище, похожее на продолговатый снежок — А-а-апчхи! — чудище мотнуло головой, освобождаясь от снежной шубы и замершие от испуга друзья увидели знакомую улыбающуюся физиономию.
— Мураш! Наконец-то! Мы уж думали — не придешь.
— Ну вы это… — промерзшие челюсти Муравья еле шевелись. — Как же я… не про… простясь… на зиму…
— Ой, иди скорее греться! Чаю, чаю ему побольше! Меду! Простудится же совсем! Заболеет! — загомонили букашки, освобождая место у самого камина.
— Спа… спасибо! — Муравей подвигал лапками, пытаясь размять закоченевшие суставы и поковылял к столу. — Три… Три раза вниз падал… ага… Пока дополз. Де… дерево скользкое… Думал, пе… переломаюсь.