Мои родители были не просто психотерапевтами, а специалистами в области любовных и семейных отношений и всегда напирали на важность открытости и честности. Они вечно уговаривали меня давать всем шанс, и я усвоила тонны всякой психологической туфты, наблюдая на протяжении своей жизни за их совместной работой.
Они также поощряли общение без утаек, правда, было ли оно в их собственных отношениях? Не думаю. А если и было, то это не было честное общение, иначе моя мать призналась бы мне в том, что между ней и отцом не всегда все гладко. Не думаю, что можно считать их отношения идеальными только потому, что они помогают другим парам разобраться в себе и, следовательно, знают всякие приемы для достижения успеха, а значит, могут применять их друг к другу…
Но я отвлеклась.
– Так, значит, тебе не кажется, что я теряю время?
Она неопределенно пожала плечами, что нельзя засчитать за ответ. Я поставила тарелку на ближайший столик. Пришло время заступать на смену.
– Два месяца? Э-э-э… Может, да, может, нет. Есть только один способ узнать: а именно прислушаться к тому, что говорит тебе внутренний голос.
– Мой внутренний голос говорит, что Диего предложил мне встречаться от скуки. – Я помедлила. – А может, он сделал это на спор?
– На спор? А вот тут стоп. – Она сощурилась, словно солнце слепило ей глаза. – А ты не думаешь, что он предложил тебе встречаться, потому что, да боже, ну не знаю – потому что ты милая, красивая и высокая?
Милая, красивая и высокая? Нет, я не ослышалась. Я засмеялась:
– Да я настоящий магнит для парней, со своими ногами от ушей. Если ты считаешь, что пять футов шесть дюймов – это высокая.
– Ой, слушай, может, уже закончишь придираться к себе и начнешь ценить то, что есть парень, которому ты нравишься? Диего Лоренц – настоящая находка.
– Да-да, это уже доказанный факт.
К нам зашла посетительница и села за угловой столик. Моника, официантка, уже заступившая на смену, подошла, чтобы поприветствовать ее. Как ветераны нашего заведения, мы с Уин устроились за одним из столиков, чтобы заполнить солонки и завернуть столовые приборы для поздней смены.
В дружеском молчании мы заворачивали в бумажную салфетку вилку, ложку и столовый нож, сверху фиксировали все бумажным кольцом и складывали в корзину. И опять сначала. И тут Уинни склонила голову набок, стараясь рассмотреть что-то за окном, а потом села прямо, вся внимание, словно пойнтер, заметивший вдалеке птицу.
– Знаешь, я уже второй раз вижу, как этот парень заходит в кинотеатр.
– Парень? Так-так, чем это мы тут занимаемся? Шпионим за людьми?
– Не просто людьми. – Она словно забыла про наше занятие, во все глаза глядя в окно. – Это же Даллас Колтер.
Ее взгляд был устремлен на другую сторону улицы, где стоял допотопный местный кинотеатр, в котором показывали всякое старье.
– О-о-о, Даллас Колтер, – повторила я за ней это имя с таким же придыханием и восторгом. – И кто же это?
Она перевела на меня взгляд, полный изумления:
– Ну Даллас Колтер! – Она подождала, пока мое лицо просияет от понимания, но, поскольку этого так и не произошло, недовольно скривилась. – Тот самый Даллас Колтер!
– О-ла-ла, ну надо же, он, оказывается, «тот самый»?
Но Уинни была непреклонна:
– Ты сейчас серьезно?
– Да что такое-то? – Я закатила глаза, выкладывая на стол следующую партию салфеток. – Разве это преступление – не знать кого-то?
– Нет, конечно, но, слушай, даже я знаю, кто он, хотя вообще не интересуюсь спортом.
Уинни была не столь помешана на учебе, как я, зато была в курсе всего, что касается студенческой жизни.
– Я тоже не интересуюсь спортом, – парировала я. Ни профессиональным, ни любительским. Короче, никаким. Потому и не знаю, кто он такой. – Ну, судя по всему, он спортсмен.
Уинни фыркнула. Обернувшись через плечо, она крикнула Кайлу, нашему повару, который, стоя у плиты на просматриваемой с наших мест кухне, переворачивал бургеры:
– Слышь, Кайл, кто такой Даллас Колтер?
Кайл, не отрываясь от работы, на секунду вскинул на нас взгляд:
– Лучший защитник из «Большой десятки»[4], юниор, был номинирован на Хайсмана[5], по прогнозам, будет отобран на драфте НФЛ[6].
Уинни победно посмотрела на меня:
– Поняла?
– Думаешь, это честно? Кайл – настоящий зануда, когда речь заходит о спорте.
– Кайл – настоящий зануда, когда речь заходит о чем угодно, – съязвила Уинни.
– Я все слышу! – донесся до нас голос из кухни.
Моя подружка наклонилась ко мне через стол и, понизив голос, сказала:
4
Старейшая конференция в первом дивизионе студенческого спорта США. В настоящее время в ее состав входит 14 университетов.