Она стянула с головы шапку. Взъерошила волосы пальцами, но это нисколько не помогло придать им аккуратный вид, пряди торчали во все стороны, с их кончиков капала вода. Стянув с себя пуховик, она положила его в ноги и, оправив на себе свитер и остальную одежду, пристегнулась.
– Итак, – наконец сказала Райан.
Выезжая с парковки, я выглянул в окно и кивнул чуваку в желтом светоотражающем жилете, который указывал мне направление своей оранжевой светящейся палкой. Узнав меня, он улыбнулся, и я помахал ему в знак благодарности.
– Итак, – эхом отозвался я, не зная, что еще сказать. На стадионе было оглушительно громко – одно дело слышать этот рев, находясь на трибунах, и совсем другое – будучи на поле.
Конечно, я умею абстрагироваться, но это тоже требует усилий и сосредоточенности, а прямо сейчас мой мозг требовал отдыха, у него не осталось ресурсов на развлечение пассажира моей машины светской беседой.
– Куда поедем?
После небольшого раздумья я ответил:
– Обычно я либо еду домой и отрубаюсь, либо еду домой и смотрю кино, чтобы расслабиться, либо выхожу пройтись, купить еды или типа того.
Она кивнула.
– Ты рада, что пришла сегодня? – спросил я ее с искренним любопытством.
– Да, конечно. Это было весело. – Райан смотрела в окно на проносящиеся мимо дома. – Я и не осознавала, насколько ты хорош.
Не осознавала, насколько я хорош? Думала, что я яйца выеденного не стою? Что весь сыр-бор из-за какой-то ерунды? Что агенты и возможности берутся из ниоткуда и есть у любой бездарности? Черт бы ее побрал, эту девчонку!
– Я на своем месте.
Райан еще раз взъерошила волосы, прежде чем взглянуть на меня.
– Ты голоден?
Была середина дня – не рано, но и не поздно, – так странно получилось из-за того, что у нас была утренняя игра.
– Еще нет.
Отчасти благодаря протеиновому коктейлю, который я проглотил сразу после матча. Еще у меня были упаковки с едой, которую персонал раздает нам на выходе из раздевалок, – два сэндвича с индейкой, на которые у меня сейчас не было настроения, и я бросил их на заднее сиденье пикапа. Но мне все равно нужно будет съесть их, когда вернусь домой.
После каждой игры нам дают с собой роллы или сэндвичи, чтобы мы могли поддержать силы, поскольку во время игры сжигаем калории как бешеные и не можем зарядиться в течение этих нескольких часов. Райан постукивала ногтями по центральной консоли, и я не мог не обратить внимания на ее руку, на ее длинные изящные пальцы. На блестящие розовые ногти.
Не бери ее за руку, Даллас. Успокойся. Я отвел глаза, сосредоточившись на дороге, чтобы не пропустить нужный поворот.
– Хочешь, чтобы я отвез тебя домой?
Скажи это сейчас или умолкни навечно.
– Конечно.
То, что я почувствовал, – что это было? Разочарование? Я думал, может быть, она захочет немного потусоваться со мной и братьями, посмотреть шоу, пооткисать вместе, заказать что-нибудь поесть и в итоге провести неплохой вечер. Это был долгий день, и еще один горячий душ тоже не помешал бы; вода в душевых в раздевалке никогда не бывает достаточно горячей.
Горячий душ. Мясо. Макароны. Вода, вода и еще раз вода. Я молил бога, чтобы дома никого не было, когда я вернусь, – не знаю, что со мной будет, если там окажутся соседские прилипалы. Только не снова.
Когда мы подъехали к дому Райан, дождь все еще лил как из ведра, затянутое тучами небо темнело по мере приближения вечера. Я зевнул. Остановился на обочине и заглушил двигатель, оставив ключи болтаться в замке зажигания, пока Райан собирала свои вещи.
– Ох! – простонала она. – Как же не хочется туда выходить.
– Еще повезло, что не пришлось играть в такую погоду.
Мы едва успели закончить матч, выиграв у ливня каких-нибудь полчаса. Нет ничего паршивее, чем находиться на поле во время перемены погоды, то и дело поскальзываясь и падая на искусственном покрытии, которое установили пару лет назад. Вытащив ключи, я собрался выходить:
– Провожу тебя до двери.
– Даллас, честное слово, тебе вовсе не обязательно…
– Кто быстрее!
Я распахнул дверцу, выпрыгнул под дождь и побежал по лужайке к крыльцу ее дома прежде, чем она успела выбраться из машины.
– Подожди! – окликнула она меня со смехом. – Что за ребячество, это же не соревнова…
Она не успела договорить, поскользнувшись на мокрой траве и шлепнувшись на задницу.
– Черт! – снова захохотала она. – Ай!
Я обернулся и подошел к ней. Дождь капал на ее милое личико, пуховик, сумку и шапку, раскиданные вокруг.
– Не стой, как придурок. Помоги мне подняться! – Она протянула мне руку.