Но я взяла с собой только сандалии и шлепанцы, так что придется обойтись сандалиями.
Филипп действительно ждет в холле. Я вижу его спиной ко мне, руки в карманах. На секунду мне хочется удалиться в свою комнату. Прошлая ночь каким-то образом сделала все реальным. Облако сахарной ваты, в котором я принимала неизвестность, была сама собой, и отношение "почему бы и нет?", с которым я изо всех сил пыталась жить последнюю неделю, дрогнуло подо мной.
Но тут он поворачивается.
Его глаза осматривают мою одежду и останавливаются на моих туфлях. На его губах появляется полуулыбка, и облако подо мной стабилизируется. Я плыву вперед.
— Что ты думаешь? — спрашиваю я. — Правильный наряд для игры в гольф?
— Ни в коем случае. Хотя туфли мне нравятся.
— Они милые, правда? — Я протягиваю ногу и кручу ею, как идиотка. Мы оба смотрим вниз на мою сандалию и коралловый цвет ногтей на ногах. Я делаю последний оборот лодыжкой, прежде чем опустить ногу.
Тишина затягивается.
Не обращай внимания, думаю я. Точно так же, как мы игнорировали прошлую ночь.
— В любом случае, не думаю, что у меня все получится, так что моя обувь, скорее всего, не будет иметь значения. А я не буду тебя тормозить?
— Может быть, — говорит он, пожимая плечами. Он низко натягивает на голову темную кепку, и мы выходим на теплое полуденное солнце. — Но я не собираюсь ставить новые рекорды.
— Мы доберемся туда на гольф-каре? — спрашиваю я, увидев белый автомобиль, припаркованный у вестибюля. На боку гордо красуется название и логотип «Зимнего курорта».
— Да. Роберт нас отвезет.
Роберт действительно забирает нас. По дороге он приятно болтает, напоминая нам, что нужно взять с собой пару бутылок воды на трассу.
Когда мы приезжаем, у клубного дома нас уже кто-то ждет. Мужчина в соответствующей одежде для гольфа, которая почти не похожа на мою одежду. Он приветствует нас с широкой улыбкой и предлагает нам экипироваться.
Я киваю, улыбаюсь и принимаю все клюшки, которые мне вручают. У них есть названия, которые я смутно узнаю, например «патер» и «драйвер», а также «клин» и «айрон».
Филипп время от времени поглядывает на меня, в его глазах мелькает веселье. Он, наверное, за милю распознает мой фальшивый энтузиазм.
— Итак, — говорит он, когда мы, наконец, погрузились в наш собственный гольф-кар, оснащенный колышками, мячами и прочими предметами, названия которых имеют смутное отношение к сексу. — Чувствуешь возбуждение?
— Скорее, страх. Ты же знаешь, что я никогда раньше этим не занималась. Никогда, помнишь?
— Я знаю, — говорит он и садится на водительское сиденье. — Но между нашей и следующей группой есть тридцать минут. Я уточнил.
— О. Это хорошо?
— Да. У нас достаточно времени. А теперь давай, садись.
Я забираюсь на сиденье рядом с ним. Наши сумки со всеми клюшками, которыми я собираюсь размахивать очень и очень скоро, лежат на заднем сиденье.
Он едет по тропинке к первой лунке. Я смотрю на него краем глаза. Его плечи расслаблены, лицо не читается.
— Ты часто играешь в гольф? — спрашиваю я.
— Достаточно часто. Это хороший способ провести время с клиентами и коллегами.
— Ты стараешься выиграть, когда играешь с коллегами, но заведомо проигрываешь клиентам?
Он фыркнул.
— Что-то вроде этого.
Мы останавливаемся возле первой лунки. Напряжение между нами медленно тает, возвращаясь к тому, что было до прошлой ночи. До того, как ром, черепахи и непродуманные поцелуи превратились в нечто хорошее.
— Здесь находится площадка для игры, — говорит он и ставит тележку на стоянку. — Тебе понадобится драйвер. На этом поле мы хотим бить как можно дальше. Видишь флаг внизу? Это лунка, на которую мы нацеливаемся. Попробуй попасть на грин1.
Я киваю, как будто в этом есть смысл, и смотрю на набор клюшек в своей сумке. Это должна быть та, что имеет форму для наибольшего удара. Моя рука пробегает по одной стальной клюшке, по другой с головкой, похожей на булаву, и останавливается на одной с наклонным металлическим краем.
Я достаю его из сумки.
— Есть.
— Круто. Хочешь, чтобы я был первым? — Филипп приседает, вбивая колышек в ухоженную траву. На нем лежит шарик, очень похожий на те, что играют в мини-гольф.
— Конечно. Покажи мне, как это делается.
Он усмехается.
— Хорошо. Ты должна встать вот так. Видишь мою стойку?
Вижу. Я пытаюсь повторить ее, наблюдая, как его высокое тело слегка изгибается, руки и спина прямые.
Он бьет по мячу. Он летит по воздуху, взмывая по дуге, прежде чем приземлиться где-то очень далеко. Я вижу, как он подпрыгивает и катится, прежде чем остановиться примерно в двадцати футах от первого флага.
— О, — говорю я. — Ты очень, очень хорош.
Его улыбка становится кривой.
— Это было не очень далеко.
— А выглядит очень далеко.
— Обман зрения. Готова попробовать?
Я подхожу к тому месту, с которого он начал.
— Да. Так, значит, мне нужна одна из этих прищепок, да?
Филипп снова хихикает.
— Да, но сначала тебе нужна правильная клюшка.
— О. Это не эта?
— Нет. Драйвер - это тот, который с..... Вот. Выглядит вот так. — Он достает из моей сумки клюшку с огромной головкой.
— О. Правда?
— Да.
— Эта клюшка выглядит безумно.
— Да, но у нее отличный замах. Ладно, попробуй. Возьми ее вот так... нет, держи руку немного... да. — Он сгибает свою руку вокруг моей и поднимает ее выше на клюшку. Она теплая.
— Вот так, — бормочет он.
— Хорошо. Теперь мне нужно согнуть колени, так? Совсем чуть-чуть?
— Да. Но сначала попробуй сделать замах, не ударяя по мячу, просто чтобы понять, как это делается.
Я чувствую себя нелепо, стоя под его пристальным взглядом, но все же замахиваюсь клюшкой.
Он кивает, сведя брови вместе.
— Еще раз.
Я делаю это еще раз, потом еще.
— Хорошо, но тебе нужно сделать это чуть более плавно. — Он делает шаг ближе, полувытянув руку ко мне. — Могу я тебе показать?
Я киваю и протягиваю ему клюшку. Но он качает головой и встает у меня за спиной. О.
Его руки тянутся ко мне и перехватывают клюшку через мои руки. Он тепло прижимается ко мне, и запах шампуня и мужчины проникает в мои чувства.
— Все в порядке? — бормочет он.
Я киваю. Говорить - это слишком.
Он придвигается ближе, пока его тело не обхватывает мое полностью, и облако сахарной ваты подо мной испаряется. Пуф. Несмотря на теплую температуру и сияющее солнце, по моим предплечьям бегут мурашки.
Это кажется реальным.
— Вот так, — говорит он и тянет обе наши руки вверх. Он выводит клюшку по дуге над моей головой, а затем со свистом опускает вниз и ударяет по воображаемому мячу. — Продолжай движение по дуге, — говорит он и завершает замах, снова поднимая обе руки над головой. На этот раз с противоположной стороны.
Он теплый. Во всяком случае, теплее, чем я, и мои губы покалывает от воспоминаний о его поцелуях прошлой ночью.
Давно меня так не обнимал мужчина. Даже если это не настоящее объятие - просто помогите - и только его передняя часть прижимается к моей спине. Но это все равно считается.
— Иден, — говорит он. Его голос журчит в моих волосах.