И это была только затравка к основному блюду — едва мы добрались до стола, то обнаружили целый шведский стол из красавцев. Святые ёжики! Прямо пальчики оближешь.
Кто-то за столом резко закашлялся и быстро прикрыл рот, поворачивая голову. Кажется, его прервали на середине шутки, потому что он старался изо всех сил сдержаться и не рассмеяться.
Мужчина в центре стола встретил мой взгляд и сексуально ухмыльнулся. «Так, трусики, не подведите». Было бы неловко искать огнетушитель, чтобы потушить пожар между ног.
Бедняга, который все еще кашлял, потерял равновесие, упал со стула и растянулся на полу, хватая ртом воздух.
— С ним все в порядке? — спросила я, подавив ухмылку.
Тот махнул рукой, все так же валяясь на полу.
— Pour l'amour de la lune garder son, Джонас[18], — быстро сказал он на французском мужчине, на которого я сейчас перевела взгляд.
Я приподняла бровь и спросила того, кого, как я поняла, звали Джонасом:
— А вы всегда оставляете девушек, даже не представляясь им?
Мужчина широко улыбнулся.
— Здравствуйте, юная леди.
Оххх, его голос был так насыщен и глубок. Словно шоколад. Очень люблю шоколад.
— Вижу, ты понимаешь французский. Какие еще языки? Редко в наши дни встретишь столь молодую особу, говорящую на разных языках.
Я быстро взглянула на Джереми, который сейчас откашливался. Это все совсем не странно. Да, да.
— Босс, это Бритт. Она новенькая в городе и ищет работу. Я сказал, что представлю ее вам и вы выскажете свое мнение.
— Превосходно, Джереми. Можешь оставить ее с нами. Хочешь присоединиться к нам, Бритт? — Он сделал паузу, внимательно наблюдая за мной. — Это ведь твое настоящее имя, так?
Я открыла рот, чтобы подтвердить, когда он поднял руку.
— У меня есть несколько правил. Одно из них — никогда не лгать мне. Я за версту чую ложь, так что лучше говори мне правду.
Вот, блядь. Теперь я по уши в дерьме. Ложь не мой конёк. Лучше придерживаться правды, насколько возможно. Все и так катится псу под хвост. Я прошла к стулу, который выдвинул для меня один из мужчин, и глубоко вздохнула, пока он помогал мне усаживаться.
— Не могу, — фыркнула я. — Для моей же безопасности мне не следует использовать свое настоящее имя.
Тот, кого звали Джонас, сцепил пальцы.
— Справедливо, и я могу понять это. Однако, Бритт тебе совершенно не подходит. Какое твое настоящее имя? Уверяю тебя, что это не выйдет дальше нашего стола, если ты сегодня уйдешь с пустыми рукам.
— Лекси, — ответила я.
Он закрыл глаза и приоткрыл рот, словно проверяя правдивость моих слов.
— Так намного лучше, — начал он. — А теперь расскажи о своих способностях, что бы я мог понять, куда тебя определить в нашей семье.
Мои глаза расширились. «Черт, только не говорите, что я связалась с мафией».
Парень на полу снова зашелся в кашле, но быстрый удар и произнесенное сквозь зубы «Стефан» заставили его забраться на стул.
Какого черта… «Живем только раз», согласно поп-культуре. Я начала рассказывать, какими владею языками и навыками. Джонас и остальные за столом тихо слушали то, что я сообщала им о своей жизни и опыте.
Глава 5
Где-то в недрах ада…
Я мертва. Я, должно быть, мертва, потому что это единственное объяснение ужасной агонии, которую испытываю.
Лицо болело, а кожа обещала лопнуть, стоит мне только пошевелиться, глаза невозможно открыть.
Я собралась с духом, чтобы осторожно вытянуться… о боже… плохая идея… аууууууу… блять…. больно…
Меня ограбили?
— Аааааа, — простонала я.
Сильная рука обвилась вокруг моей талии и прижала к твердому мужскому телу.
Боль моментально забыта, слипшиеся глаза резко распахнулись и я села.
— Что за черт! — закричала я.
— Revenir au lit magnifique. Il est tôt[19], — пробормотал сонный голос позади меня, пытаясь затащить обратно под одеяло.
Мне потребовалась минута, чтобы перевести слова и понять, кто их произнес. Вернуться в постель? Хрена с два я вернусь. Высвободившись от осьминога, прикидывавшегося мужчиной, я, пошатываясь, поднялась на ноги.
— Стефан, — проскрежетала я. — Тебя ведь так зовут, да?
— Oui, — тот засунул голову под подушку. — Tôt, — простонал он. — Revenir au lit se il vous plait.[20]
— А мне плевать, что еще так рано! — закричала я. — Я не вернусь в эту чертову кровать, к тебе! Вставай, ты, французский мудак, и объясни мне, что, черт возьми, здесь происходит!