Я схватила подушку и начала бить его по голове.
Впервые в жизни я была в дикой панике.
«О Господи, умоляю, скажи, что я не переспала с ним». Этого не может быть. Мой первый раз не может пройти в пьяном угаре с французским подлецом.
Который сейчас поднялся с кровати, закрываясь руками и ошеломленно глядя на меня.
— Cher, arrкtez! Quel est le problиme avec vous?[21]
— Говори по-английски, ублюдок, — вскрикнула я. — Если затащил пьяную девушку в постель… — каждое слово я сопровождала ударом по голове. — … хотя бы для приличия говори на ее языке!
— Что, блять, с тобой происходит? — прорычал он. — Merde, femme fou.[22]
— Сумасшедшая! — я махала руками, как безумная. — Я покажу тебе сумасшедшую! Ты, никчемный кусок дерьма!
Мужчина вскрикнул, упал с другой стороны кровати, больно ударился и с рычанием подскочил.
— Assez! Довольно!
Я была готова снова напасть на него с подушкой, когда дверь распахнулась, ударившись о стену, и несколько полуголых (и даже голых) мужчин заполонили дверной проем, направив на нас ружья.
Уронив подушку, я сцепила руки за головой.
— Я безоружна, я бросила свое оружие, — спокойно сообщила я.
Джонас вошел в комнату, оглядел живописную картину и поднял руку.
— Лекси, что случилось? Что здесь происходит? — Он смерил взглядом сначала меня в нижнем белье, затем голого во всей красе Стефана.
— Я тоже хотела бы это знать, — ответила ему я. — Ничего, если я опущу руки? — Чувствовала себя глупо в трусах и лифчике с руками за головой.
Джонас изумленно моргнул, и обернулся, прищелкнув пальцами: — На выход.
Комната опустела, остались лишь Джонас, Стефан и я.
Я схватила простыню и подушку. Подушка полетела в лицо Стефану, а простыню я обернула вокруг себя.
— Прикройся, французишка. Никто не хочет смотреть на твои сосиску с драниками.
Аууу, оскорбила парня. Какой ужас, но плевать. Сейчас мне до зарезу нужен тайленол и объяснения, что, черт возьми, произошло во временном промежутке после разговором с теплой компанией и моим пробуждением рядом с Пепе[23].
Джонас фыркнул, Стефан нахмурился.
— Дерьмо. Я снова думала вслух, да?
— Да, — рассмеялся Джонас. — Думала, но это очаровательно. Ценю женщин, которые честно говорят, что думают. Это так непосредственно. — Он одарил Стефана выразительным взглядом. — Касаемо того, как ты оказалась в постели Стефана, без одежды — я не в курсе. Однако, могу рассказать, что произошло прошлой ночью.
— Будь любезен.
Джонас сел в кресло рядом со столом, на котором лежал ноутбук. Комната была скудно обставлена, только несколько вещей тут и там показывали, что кто-то здесь жил.
Стефан встрял, прежде кто-либо успел сказать что-нибудь.
— Я не нужен для этой части истории. Пойду быстренько приму душ.
Он уронил подушку и прошествовал мимо нас, убедившись, что у меня хороший вид на его болтающиеся причиндалы.
Ладно, признаю, ему было чем гордиться, но мне все также не хотелось смотреть в ту сторону.
Джонас просто покачал головой, как будто это было обычным явлением.
— Итак, Лекси, начнем? Что последнее ты помнишь? Ты, похоже, немного смущена недавними событиями?
— Эммм, дааа. — Я потерла виски. Голова все еще болела, но уже не так сильно. Во рту было ощущение, что кто-то залез и сдох там.
— Подожди, пожалуйста. — Он взял свой сотовый и быстро отправил сообщение. — Я попросил принести нам сюда кое-какие закуски и напитки. — Едва он закончил фразу, как в дверь постучали. — Войдите.
Девушка-горничная была одета в черно-белую униформу и чепец. Она вошла, толкая перед собой тележку.
И тут мне в нос ударил запах… я застонала от удовольствия.
— Кофе, — благоговейно вздохнула я.
Джонас кивнул на поднос, и я соскочила с кровати. Будь проклята скромность. Горничная пискнула, когда я прыгнула к ней и подносам.
— О, Боже, я люблю тебя, — сказала я чайнику напротив себя. Здесь даже было парное молоко. Я в раю.
Эспрессо, ванильное молоко… все для превосходной чашечки кофе. Я смешала все и бережно обняла кружку ладонями.
— Может быть, мне оставить тебя с кофе наедине? — усмехнулся Джонас, но он явно не понимал.
Горничная собралась увезти тележку, когда Джонас отказался от предложенных угощений.
— Только попробуй и я зарежу тебя, — прорычала я ей.
23
Отсылка к Пепе ле Пью, проживающему в Париже любвеобильном скунсу, герою мультсериала «Приключемния мультямшек» (Tiny Toon Adventures) — прим. пер.