— Мое имя? Вы хотите знать мое имя? — она выглядела шокированной.
— Эммм… нет, если ты не хочешь говорить его. Я просто подумала, что будет приятнее, если я буду называть тебя иначе, чем служанка.
Она выпрямилась и присела в глубоком реверансе.
— Если это доставит Вам удовольствие, миледи. Все, кто знает меня, называют меня Мистл.
— Ух ты, офигенное имя, — честно призналась я ей.
— Благодарю Вас, миледи, моя мама любила меня так называть. Она говорила, что когда я была маленькой, цеплялась за нее словно омела (Игра слов: «mistletoe» — омела. Прим. пер.) за яблоню.
— Как это мило! — Задумчиво вздохнула я. Сердце снова кольнула давно забытая обида на мать, которой я никогда не знала.
Мистл стыдливо понурила голову, покосившись на Шейна.
— Если Вам больше ничего не требуется, милорд, я оставлю вас наедине.
— Спасибо, Мистл, — ответил он. — Можешь вернуться утром. Думаю, Александрия и я уберем за собой сами. Проведи остаток вечера со своей парой. А я своей чуть позже покажу ее комнату.
Такое ощущение, что она собиралась возразить; она явно не рада была переложить уборку на наши плечи. Но, в итоге, все же склонила голову и сказала:
— Как пожелаете, милорд. Спокойной ночи, милорд, миледи. — Повернулась и покинула комнату, не издав ни единого звука.
Я как раз поднесла кофе ко рту, предвкушая первый благословенный глоток, когда на меня вдруг обрушился смысл сказанных Шейном слов.
— Ох, мать вашу, нет, — я опустила чашку с кофе. Глядя в его направлении, я продолжила. — Сейчас я притворюсь, что ничего не слышала, и буду наслаждаться беконом и кофе. А затем, когда я закончу, ты покажешь мне мою спальню и я, наконец, оденусь.
Шейн хитро улыбнулся и взял со своей тарелки рулетик из бекона.
— Если ты так сказала, еще не значит, что так оно и будет, Александрия, — сказал он и откусил кусочек, закрыв глаза от удовольствия.
— Ага, взаимно, чешуйчатый преследователь.
«Я просто буду игнорировать его, пока наслаждаюсь беконом и своим кофе. Да, именно так. Игнорировать его. И начну вот прямо сейчас».
Мои глаза неотрывно следили за движением его кадыка, когда он глотал очередной прожеванный кусок. Но потом он высунул кончик языка и слизнул с нижней губы каплю сока, вытекшего из бекона. Мои бедра предательски сжались.
— Чтоб мне кончить прямо на этом месте, — пробурчала я.
— В любое время, моя Лекси. В любое время, — усмехнулся он и вернулся к еде.
«Вот же ублюдок».
——————
[1] 1916. Маленькая парфюмерная фабрика в центре старого городка Парма, аристократического и культурного центра, города Джузеппе Верди и Стендаля. Здесь, в этой «малой столице» настоящей Италии опытные парфюмеры благодаря неожиданному подходу создали необычайно легкий, свежий и бодрящий аромат, который сильно отличался от сильных и агрессивных ароматов того времени. Acqua di Parma Colonia. Новая алхимия, которая завоевала мгновенный успех и стала самым популярным ароматом в 30х-50х годах. Яркий характер нового Colonia покорил голливудских звезд от Кэрри Гранта до Дэвида Нивена — икон мужественности и элегантности, а также гламурных и чувственных актрис, таких как Лана Тернер и Ава Гарднер. Позже, утонченная леди, Одри Хэпберн, выбрала Acqua di Parma как идеальный аромат, который подчеркивает ее грацию и природную женственность. Начало 60-х годов обозначает переворот в мире парфюмерии, где рынок был заполнен предложениями. В этот период, Acqua di Parma стала олицетворять истинную традицию, и настоящие ценители были преданы вечной классике. Исторический аромат Colonia стал культовым предметом для узкого круга избранных любителей. Acqua di Parma привносит частичку Италии, соединяет традицию и современную интерпретацию роскоши: специальное внимание к деталям, тщательный выбор материалов, ручная работа, великолепный стиль созданных продуктов, чтобы воплотить в жизнь настоящий мир роскоши для истинных ценителей.
Глава 3
«Компромисс — это искусство разделить пирог так, чтобы каждый был уверен, что лучший кусок достался именно ему».
Людвиг Эрхард
Остаток трапезы мы провели примерно в том же духе: Шейн не раз упоминал, что мы предначертаны друг другу судьбой. И поэтому он решил, что мы теперь пара. И всякий раз я вежливо поправляла его, ведь папа воспитал меня истинной леди. Можете не верить, но клянусь, это правда.