Инструмент № 4: Индекс "Что" Один судья в отставке как-то заметил одному из своих друзей, что за время своей работы на скамье подсудимых он в среднем проделал довольно хорошую работу. "Конечно, — признался он, — я отправил на виселицу немало невинных людей и освободил немало виновных, но в целом я считаю, что мои ошибки, связанные со снисходительностью, вполне компенсировались теми случаями, когда я был слишком суров". С точки зрения статистики судья, может быть, и справился со своей задачей, но с точки зрения отдельного человека такой задачи не существует. Невинного человека, которого собираются повесить, мало утешит осознание того, что его казнь будет уравновешена ошибкой, допущенной при освобождении убийцы! Что такое предрассудки? Предрассудки возникают, когда люди применяют статистический подход к людям или вещам Мы испытываем предрассудки, когда реагируем на ярлыки, а не смотрим на людей или вещи Мы испытываем предрассудки, когда довольствуемся "усреднением". Каждый из нас носит в голове целый набор предрассудков. Мы можем относиться с предубеждением к определенным расам и классам. Мы можем относиться с предубеждением к людям с иммигрантским наследием. У нас есть политические предрассудки, религиозные предрассудки, предрассудки в отношении людей в других частях света и в других частях нашей собственной страны, и мы даже можем быть предрассудками в отношении людей в соседнем городе или в другой части нашего собственного города. Мы можем относиться с предубеждением к новомодным штуковинам, красным автомобилям или современному искусству.
Статистическое среднее значение может не охватывать ни мужчин, ни женщинх "Вы — цитата — "Жизнерадостная женщина, интеллектуалка, скучает в компании, любит тихую музыку, катание на каноэ, смех, хочет оторваться от окружения?"
Мы создаем в голове неблагоприятную картину, а затем действуем вслепую, как будто эта картина является адекватной картой, представляющей ВСЕХ людей или вещи, которые попадают под этот ярлык. Или же мы можем создать в голове благоприятную картину, а затем вслепую рассматривать всевозможные неблагоприятные аспекты человека или вещи. Мы спрашиваем, чем "является" человек или вещь. Затем мы реагируем на ярлык. Зачем же знакомиться с территорией — это слишком хлопотно. В февральском номере журнала The Atlantic Monthly за 1948 год один еврей написал статью, в которой объяснил, почему он сменил имя. Это заняло тридцать дней ожидания, стоило 60 долларов и дало следующий эффект: люди стали реагировать на НЕГО, а не на его еврейское имя. Он сказал, что это было похоже на присоединение к человеческой расе, когда он избавился от одной вещи, которая навалила на него тлеющую кучу предрассудков. Он обнаружил, что с нееврейским именем люди принимают его "просто как другого парня". Они знакомились с ним, а не отчуждались из-за ярлыка. Он обнаружил, что, избежав предрассудков, связанных с именем, он обрел "чувство свободы, такое же бодрящее, как хороший соленый ветер с океана". Когда люди видели его, а не свои собственные антиеврейские предрассудки, он им нравился. Но до того, как он сменил имя, их интеллект был скован их предрассудками по отношению к ярлыку, и они могли ответить только отношением "я не хочу, чтобы ты работал, жил, играл рядом со мной". В пьесе Шекспира "Ромео и Джульетта" Джульетта плачет: Что в имени? То, что мы называем розой, под любым другим именем пахло бы так же сладко. Но Джульетта приходит к выводу, что в имени есть все, что люди хотят в него вложить. Пока мы не научимся использовать инструменты для мышления, МЫ ПРЕДСКАЗУЕМ, когда реагируем на ярлыки вместо того, чтобы реагировать на человека: "Моя семья? На одну четвертую голландцы, на одну восьмую ирландцы, на одну шестнадцатую французские гугеноты, на одну тридцать вторую.