— И землетрясений, — добавила Анне.
— И гор, из которых выходит огонь, или вулканов. Я точно не знаю, как правильнее, — сказала Кадри.
— И то и другое одинаково страшно, — решила Анне.
— Если бы случилось наводнение, из крана натекло бы слишком много воды и мыши некуда было бы убежать. Вода из ванны перелилась бы через край, из уборной тоже лилась бы вода, и всюду было бы мокро, — сказала Кадри.
— Тогда и нам некуда будет уйти, — заметила Анне.
— Нам-то что, — сказала Кадри.
— Конечно, нам-то что. У нас две ноги, мы побежим туда, где сухо. И у нас машины, и «скорые помощи» и самолеты. А у мышей ничего, — сказала Анне.
— Не говори такие жуткие вещи. Я лучше поищу для мыши сыра.
Кадри поискала в холодильнике и положила рядом с пустым ведром корку сыра, но мышь и теперь не появилась.
— А может, ты мне наврала? — спросила Анне, и Кадри сердито посмотрела на нее.
— Зачем мне тебе врать! — спросила она.
— Не знаю. Иногда просто хочется соврать. Чтобы было интереснее, — ответила Анне.
— А мне говорили, что выдумывать плохо, — сказала Кадри.
— Вообще-то плохо, — согласилась Анне. — Но я же не вру маме и папе, они это очень не любят, и может быть нагоняй. Так где же твоя мышь!
— Не знаю, — ответила Кадри и добавила: — Но ведь в сказках все вранье, а никаких неприятностей не бывает.
— В сказках красивое вранье, — сказала Анне. — Поэтому и неприятностей не бывает.
— Может, неприятностей нет потому, что сказки рассказывают взрослые! — спросила Кадри.
— Но ведь и они не смеют врать.
— Не смеют. А про мышь я сказала правду. А про красную лошадь больше ничего сказать не могу, — произнесла Кадри.
Они пошли в комнату Кадри и нарисовали несколько картинок. Анне нарисовала большого черного паука и сама его испугалась. Кадри нарисовала мышь, и мышь была похожа на собаку. Потом они вернулись на кухню и заглянули под раковину. Корка сыра исчезла. Анне похлопала Кадри по плечу и сказала, что теперь верит, что мышь живет под раковиной.
Кадри положила свой рисунок около мешка с картошкой, а Анне повесила своего паука в углу большой комнаты, вечером пришла мама Кадри, испугалась паука и сняла со стены картинку Анне.
Как рассказывать небылицы
Сегодня выдался плохой день, шел ужасный дождь, заняться было нечем, и Кадри надулась и сказала, что ей скучно, и Анне заявила, что ей тоже скучно. К тому же отец с матерью были дома, так что играть надо было тихо, а во все тихие игры давно уже было играно и переиграно.
— Давай сделаем так: ты будешь рассказывать небылицы, и я засну, это будет самая тихая игра, — предложила Анне.
— Я буду рассказывать так долго, что потом сама засну, и тогда мы никому не будем мешать, — сказала Кадри и зевнула.
Анне сняла тапочки и легла на диван.
— Ну, рассказывай. Я уже закрыла глаза, — сказала она.
— Ты помнишь мою старую тетю? — спросила Кадри. Анне сказала, что не помнит.
— У нее были такие толстые очки и все равно она почти ничего не видела. А Юсся со второго этажа помнишь! — спросила Кадри, и Анне ответила, что это никакая не тихая игра, если ей все время приходится отвечать. И они немного поспорили, какой должна быть тихая игра.
— Помню, — сказала Анне. — Но теперь Юссь больше не живет в нашем доме.
— Он потому не живет, что у него случились большие неприятности из-за тетиных очков. Это было, когда Юссь потерял свою замечательную рогатку. Он как раз стрельнул из нее по кошке и хвастался этим, а потом рогатка исчезла. Он ходил по двору и хныкал, куда делась его рогатка, а тетя пошла выносить помойное ведро и услышала, как он хнычет. И тогда старая тетя захотела порадовать Юсся, потому что вдруг посередине двора появилась пушка с длинным стволом, Юссь дернул за веревку, и с церковного шпиля упал петух. А ведь эта церковь и петух были в Отепя, а мы живем в Таллине. Юссь ничего про это не знал, а старая тетя услышала по радио, что в Отепя туристы потеряли… ну… на что смотрят…
— Достопримечательность, — подсказала Анне нарочно сонным голосом.
— Да, что в Отепя туристы потеряли достопримечательность, и тут тетя посмотрела поверх очков на юг и там, на верхушке шпиля, сидел индюк. Мама всегда говорит, что тетя у нас человек широкий.
— Что это значит! — спросила Анне. Она все еще не засыпала.
— Это значит, что индюк больше, чем петух, — ответила Кадри.
— А почему не утка! — спросила Анне.
— А почему не ворона! — спросила Кадри.