Омер с недоумением смотрел вслед ушедшим, потом повернулся к Патрику и с сарказмом спросил:
— И все? Это и есть твой план?
— Да. Я был в посольстве и сообщил, что Гало, находящаяся в Стамбуле приехала сюда вслед за моей невестой, которую она преследует уже не первый месяц. Мне предложили изложить факты в письменном виде, я это сделал и попросил разрешения для психиатра ‒ моего друга ‒ присутствовать на беседе, уверен, он найдет для себя благодатную почву для исследований. Лечение пойдет ей на пользу, а там посмотрим, я не упущу эту ситуацию из виду.
Из всего сказанного внимание Омера зацепилось только за одно ‒ слова «моя невеста» его оглушили, поэтому едва Патрик закончил говорить, он несколько раз произнес:
— Моя невеста? Ты сказал моя невеста? Дефне ‒ твоя невеста? Патрик, ты бредишь, Дефне всегда была моя, моя и сейчас, и будет моею.
— Мой адвокат посоветовал мне так сказать, — спокойно ответил Патрик, сделав вид, что не услышал последней фразы Омера, — только имя нашей семьи заставило эту неповоротливую бюрократическую машину шевелиться и предпринять хоть какие-то действия в защиту Дефне, потому что, во-первых она гражданка Турции, а во-вторых, предъявить Гало, по сути, нечего, физического вреда она никакого, к счастью, не нанесла.
— Я чувствовал, что внезапное появление Фикрет с чем-то связано, она странно объявилась в тоже самое время, когда приехала Дефне. — вступил в разговор Синан, многозначительно глядя на Омера. — Она больна или до такой степени ее ненавидит?
Патрик пожал плечами, и изложил свое видение ситуации:
— Думаю, что ее психическая нестабильность была первопричиной, а потом на нее наложились и другие проблемы: трудности в работе, ее одиночество и финансовые провалы, они и подстегнули неприязнь к Дефне. Она просто завидовала ей. Я пытался остановить Гало, предупреждал и кое-что мне даже удалось сделать, но она стала просто одержима, ее странности стали замечать и другие люди, например, помощница, много лет с ней работавшая, приняла решение уйти. Я говорил со многими, в случае необходимости они все согласились дать показания, надеюсь все-таки, что курс лечения она пройдет.
— Так вы приехали вслед за Фикрет? — Синан продолжал расспросы, несмотря на недовольное лицо друга.
— Я приехал за день до них.
— А как вы узнали, что Фикрет с подругой полетят в Стамбул?
— Наверняка, нанял детектива… — с иронией проговорил Омер.
— Сначала я узнал, что Гало расспрашивала в галерее о Дефне, потом понял, что она попытается ее достать здесь, где Дефне абсолютна беззащитна. — эти слова он проговорил, глядя Омеру в лицо, и его губы сложились в ироничную улыбку. — Потом прибегнул к помощи детектива и узнал, когда она вылетает в Стамбул. А как вы попались на ее удочку?
Омер молчал, Синан ответил за него:
— Она пришла с деловым предложением, организовать совместный показ наших весенних коллекций. Говорила, что сейчас на отдыхе после своей успешной презентации.
— Презентация не была успешной, ее фирма фактически банкрот. — заметил Патрик.
— А ведь подавала такие надежды, здесь ее чуть не на руках носили, как же ‒ известный дизайнер из Нью-Йорка. — с грустью сказал Синан.
Прощаясь, он протянул Патрику руку, которую тот с улыбкой пожал, уже уходя, вдруг остановился и предложил:
— Синан, Омер, я пригласил моих друзей завтра на ужин, если есть желание, присоединяйтесь к нам. Мы будем в семь часов вечера в ресторане гостиницы Хилтон.
Взглянув на Седу, Синан кивнул, поблагодарив за приглашение, Омер ничего не ответил, сделав вид, что его это не касается, но подойдя к Седе, поинтересовался состоянием Дефне.
— Я не могу до нее дозвониться, нам нужно поговорить и уладить это недоразумение.
— Ты солгал ей по телефону, и теперь она считает, что ты способен за ее спиной поддерживать отношения с другими женщинами.
— У меня в мыслях этого не было! — на лице Омера ясно читалось отчаяние. — Я сказал Франческе, что между нами ничего быть не может, что я люблю жену и сына. Только и всего.
— Я говорила ей об этом, но встань на место Дефне. Ваш поход в кафе выглядит странно. Ты мог бы и без этого отправить девушку назад. В любом случае, не трогай ее сейчас, дай время успокоиться.
— А твой друг будет ее утешать? — горько подытожил он, взглянув в холл, где Патрик и Синан о чем-то оживленно говорили.
— А это, как она позволит… — с этими словами Седа вышла из зала и, простившись с Синаном, они покинули кафе.
Дефне с беспокойством ждала возвращения Седы и Патрика, и чтобы отвлечь себя от тягостной неопределенности, решила закончить один из пейзажей, которые начала рисовать в доме матери Омера. Процесс накладывания красок на холст, подбор цвета, правки, лессировки, даже их запах всегда успокаивали ее, а спящие к тому времени Мерт и Лара не отвлекали от творчества и не мешали сосредоточиться. Она честно пыталась выбросить из головы мысли об утреннем происшествии, но если бы кто-то посмотрел в этот момент на Дефне, усомнился бы, что мимика ее лица соответствует процессу рисования спокойного пейзажа: она морщила нос, закусывала нижнюю губу, высоко поднимала брови, улыбалась то вызывающе, то грустно, теребила волосы, то есть ее лицо являло всю гамму чувств, переживаемых ею, когда она вспоминала улыбающуюся Гутти рядом с Омером. Патрик объяснил, что за всем стояла Фикрет, она привезла эту девицу с собой и послала ее к Омеру, воспользовавшись ее желанием продолжить с ним отношения, она же предупредила об этом Дефне в сообщении. Это могло быть правдой, учитывая неприязнь Фикрет к ней лично и ее вдруг вернувшееся желание прибрать к рукам Омера.
Однако, не Гало стояла за его решением пить кофе и любезничать со своей любовницей, и не она заставила его лгать ей. Дефне принимала во внимание доводы Седы, но отвечать на звонки Омера и слушать его объяснения не хотела, они были близки первый раз после стольких лет, а буквально на следующий день он уже распивал кофе со своей итальянкой. Конечно, у него на все найдется объяснение, и он, наверняка, попеняет ей в очередной раз на слишком богатое воображение и импульсивность, будет убеждать, что для подозрений никаких оснований нет, как это уже было в истории с Фикрет. Интересно, он помнит, чем эта история закончилось? Тогда смелое признание этой сумасшедшей доказало, что Дефне была права. К тому же, у него ведь не одна Франческа в жизни была. Так что ж, он со всеми будет кофе пить, по-очереди, по мере их появления? И ставить ее в известность об этом он, наверняка, забудет. Почему он не подумал, что после всех его признаний, подобная встреча подорвет их и без того хрупкие отношения, которые только-только начали налаживаться? Ответ очевиден ‒ его мало заботит ее реакция, иначе он не стал бы уединяться с Гутти в кафе, а разговаривал бы в кабинете.
Вот повезло Дерье! Какая пища для сплетен! Наверняка, телефон уже раскалился от бесконечной болтовни на эту тему. Интересно, Синан в курсе их встречи, или Омер скрыл это и от друга? Доведя себя такими размышлениями практически до слез, в какой-то момент она сумела остановиться и проявить благоразумие, поэтому, сочтя, что на на сегодняшний день ей уже достаточно информации и переживаний, Дефне, не включая телефона и не дожидаясь больше друзей, ушла в свою комнату. Присутствие рядом спящего теплого малыша, доверчиво прижавшегося к ней, его родной детский запах, быстро успокоили ее, и она провалилась в сон, даже не услышав, как поднявшаяся наверх Седа открыла дверь и позвала ее.
Мерт проснулся утром рано, не будя мать спустился вниз, где на кухне уже хлопотала Айшегюль, она видела в каком состоянии вчера была Дефне после ее вылазки к офису Омера и решила взять сегодня на себя все хлопоты по домашнему хозяйству и присмотром за Мертом. Покормив, она вывела его погулять в сад, к этому времени Седа с Ларой уже завтракали, и к ним присоединился Патрик, приехавший рано, чтобы обсудить вопросы, связанные с Гало. Та же идея пришла в голову и Омеру, который планировал объясниться с Дефне до начала работы, войдя в прихожую, он увидел их всех на кухне за завтраком, Седа предложила ему выпить кофе и, если есть время, дождаться пробуждения Дефне, будет лучше, если она выспится и в спокойном состоянии оценит сложившуюся ситуацию. Омеру совсем не нравилась мысль сидеть за одним столом с Пошэ, но он понимал, что на телефонный звонок Дефне вряд ли ответит, да и такие ситуации по телефону не обсуждаются, он должен быть рядом с ней и лучше без посторонних лиц, а таковыми он считал всех, кроме Мерта. Но долго ждать не пришлось, даже из гостиной, где Омер сидел, был слышен скрип ступенек старой лестницы, он вышел в прихожую, чтобы, спустившись, Дефне сразу увидела его, но она, взглянув мельком и просто кивнув ему в знак приветствия, прошла на кухню, налила себе чаю и присела рядом с Патриком, он взял ее руку и прижал к своей щеке ее тонкие пальчики. Такой интимный жест, да еще в его присутствии, взбесил Омера, не заходя на кухню, он довольно громко произнес: