— Присядь, дорогая, передохни немного. Хочу тебе кое-что предложить. Я очень ценю тебя, Айшегюль, ты хороший человек и прекрасно приглядываешь за Мертом. Знаю,ты любишь его, и он очень привязан к тебе. Я часто прихожу домой позднее, чем хотелось бы, по-другому не получается, мне нужно работать, чтобы содержать себя и сына. Но я волнуюсь, когда ты поздно возвращаешься к себе. Знаешь, мы можем все упростить. Наверху есть свободная комната. Живи там, так будет проще всем нам. Питание я тебе обеспечу и платить буду, как раньше. Я же знаю, что ты отсылаешь деньги своей семье.
Айшегюль замялась, после смерти мужа она снимала комнату вместе с подругой, каждая оплачивала половину суммы, и если она уйдет к госпоже Топал, подруге придется искать новую соседку. Но, с другой стороны, она понимала, что это очень разумное предложение и попросила дать ей время для принятия решения. Дефне поцеловала сына и передала его няне. С любимцем на руках, улыбаясь, Айшегюль направилась на второй этаж.
— Да, Айшегюль, — остановила ее Дефне, — не разрешай Мерту подниматься на чердак. В последний раз он устроил там погром, разбросав мои краски.
— Конечно, госпожа Дефне, но он такой хитрюга, я даже не поняла в какой момент он улизнул туда. Если хотите, когда Мерт будет спать, я приберусь в вашей мастерской. Мне очень нравится, как вы там все обустроили, и я люблю запах красок.
Взяв с комода сумочку, Дефне проверила ее содержимое, одела лодочки на невысоком каблуке и вышла из дома навстречу новому дню. Машины Седы на подъездной дорожке уже не было, она выезжала раньше, чтобы успеть завести свою дочь в школу. Машина Дефне была припаркована у тротуара, это была подержанная «Шевроле» ярко оранжевого цвета. Она купила ее в рассрочку, цвет специально не выбирала, но менеджер в салоне, улыбнувшись заметил, что цвет машины гармонирует с цветом волос, там же в салоне попросила закрепить на заднем сиденье детское кресло. Надежность и исправность машины были для нее решающими характеристиками, ведь она возила в ней сына.
Конечно, если бы не помощь Джона, ее коллеги по работе, вопрос с покупкой не решился бы так быстро. Он здорово помог ей, взяв на себя технический осмотр машины и оформление бумаг. Джон был этническим ирландцем, но его семья жила здесь более пятидесяти лет. При первом же знакомстве он был очарован рыжим цветом ее волос, ее открытостью, веселым нравом и добротой, он много раз говорил ей об этом. И не он один. Часто, даже чаще, чем хотелось бы, Дефне ловила на своем лице и теле оценивающие взгляды мужчин. Рождение Мерта изменило ее физически, она округлилась в нужных местах и больше не походила на угловатого подростка.
Приехав сюда и оказавшись в очень тяжелой ситуации, девушка была вынуждена быстро меняться и подстраиваться под обстоятельства, чтобы выжить и сохранить жизнь ребенку. Какой смысл возвращаться мыслями к прошлому, это только бередило глубокие раны, а она должна идти вперед, найти свое дело и свое место в этой жизни. О, Аллах, какой же наивной и простодушной девушкой она была, если даже не поняла природу своих чувств к Омеру, пока ей об этом не намекнула Нихан. Огонь, которым опалил ее любимый мужчина был такой силы, что она сгорела дотла, а потом из этой кучки пепла пришлось лепить другую Дефне.
Жалкой и абсолютно растерянной чувствовала она себя, когда приехала с Суде в Нью-Йорк и поселилась в ее квартире. Здесь все было чужим, сестра Омера, и правда, опекала ее первое время, записала на языковые курсы, познакомила с подругой Дженни Вудсток, которая вскоре пригласила их провести неделю за городом, где у ее семьи был большой дом. Мать Дженни, госпожа Вудсток, светская женщина, была холодно приветлива. Суде Ипликчи была правильной подругой для ее дочери, она ‒ член богатой и известной в Турции семьи, получила правильное воспитание и хорошее образование, у нее отличные перспективы. Но вот ее подруга ‒ простовата, постоянно смущается и краснеет, на английском языке едва говорит, хотя, в целом, милая и симпатичная девушка. Дефне ловила на себе ее критический оценивающий взгляд, и чувствовала себя очень неуютно, Дженни заметила, как неловко девушке в присутствии ее матери. От Суде она знала, что Дефне закончила курсы дизайнеров и хорошо рисовала, у нее самой не было художественных наклонностей, а вот ее брат одно время даже учился в художественной школе. Сейчас он жил со своей девушкой в центре города, и сестра просто стащила из его комнаты для гостьи бумагу для рисования, карандаши и даже акварельные краски. Поэтому большую часть времени Дефне проводила одна в саду или в своей комнате за рисованием, вдали от семьи Вудсток и их шумных друзей, приглашенных на День благодарения. Отец Дженни, седовласый крепкий мужчина лет пятидесяти мягко пожал ей руку при знакомстве и по-доброму улыбнулся. Он, в отличие от своей супруги, снобом не был и неплохо разбирался в людях. Худенькая рыжеволосая девушка ему понравилась, мило смущаясь, она смотрела открытым и чистым взглядом, излучая какое-то необыкновенно теплое обаяние, по словам его дочери, девушка оказалась в тяжелой жизненной ситуации, и он хотел ей помочь.
Рисование успокаивало Дефне, она расслаблялась, уходила в себя, ничего не замечая вокруг. За этим занятием ее приметил один из гостей, любимец женщин Патрик Пошэ, художник и, по совместительству, владелец популярной арт-галереи. Он был меценатом для молодых непризнанных талантов и бесплатно предоставлял им площадку для выставок, ему понравились рисунки Дефне, а сама девушка пробудила в его душе какое-то щемящее чувство нежности. Эта случайная, по сути, встреча и определила ее дальнейшую судьбу.
Было уже почти десять часов, когда Дефне припарковала машину у дверей галереи, где работала. Машины Седы еще не было, хотя обычно она приезжала раньше и первой открывала помещение. Арт-галерея занимала весь первый этаже жилого здания, офисы сотрудников находились сразу у входа, далее слева и справа были выставочные залы. Высокие потолки, строгие белые стены, хорошее освещение не отвлекали внимание посетителей, акцент был сделан на предметы искусства: картины, скульптуры, гончарные изделия, поделки из стекла. Галерея принадлежала Патрику, с которым Дефне познакомилась у Вудстоков. Этот обаятельный молодой мужчина был не только талантливым художником, но и удачливым бизнесменом. Когда он приходил в галерею, она всякий раз испытывала необъяснимое чувство неловкости, смущения, не знала, куда деть руки, когда он смотрел на нее внимательным взглядом удивительных зеленых глаз, и старалась избегать встреч с ним. Дефне работала здесь около трех лет консультантом и куратором выставок и имела возможность выставлять здесь же свои работы. Директором арт-галереи была Седа, подруга господина Пошэ и его правая рука.
Дефне очень повезло, что на ее пути оказались эти люди. Господин Вудсток, используя свои связи, помог ей получить разрешение на работу, а Патрик предложил ей место помощника консультанта в этой галерее, предупредив, правда, что она должна значительно улучшить свои навыки владения английским языком и закончить курсы менеджмента. Почти весь день Дефне проводила на работе, не жалея ни времени, ни сил вникала в тонкости бизнеса, а приходя домой, буквально валилась с ног.
Плохое самочувствие, головокружение и тошноту относила на счет пережитого стресса и усталости. А когда прошло три месяца, и ее тело стало меняться, купила тест на беременность. Его результат просто подтвердил то, о чем она и так догадывалась.
Этим Дефне не могла поделиться с Суде, та непременно рассказала бы семье, а от них узнал бы и Омер. Можно было не сомневаться, что госпожа Нериман использовала бы эту новость с наибольшей для себя выгодой. Вернуться к родным не могла, из-за нее семья итак претерпела достаточно насмешек и унизительных расспросов. Как остаться одной в чужой стране с ребенком на руках? А если еще и работу потеряет… Времени на долгие переживания не было, и она обратилась за советом к Седе. Эта яркая, красивая, независимая женщина была наполовину турчанка, с мужем развелась и воспитывала дочь одна. Дефне рассказала ей все без утайки, всю история любви напрокат и то, чем она закончилась, Седа слушала не перебивая, долго молчала, наконец спросила: