- Плохо присматриваем, раз её парня проглядели.
- Вы бы всё равно ничего сделать не могли, не умеем мы хороших парней выбирать. Бабушка у деда была неофициальной женой, он себе с ней вторую семью после войны завёл и жил на два дома. Папа в сорок лет от пьянки умер. У сестры жених был, о свадьбе сговорились, позволила ему всё, а он в город за деньгами уехал с концами. Другой с ней без росписи первые десять лет жил, а она молчала, ведь уже порченный товар, благо, что зарабатывал хорошо, дом родителей отремонтировал так, что по телевизору можно показывать в передачах про ремонт, и потом всё же расписался, когда понял, что болен, и умереть одиноким испугался, - сделала она краткий экскурс в истории любви женщин своего рода. - Я думала, что у меня всё правильно, любовь с первого взгляда, ребёнок и вместе на всю жизнь, а получилось, сами знаете как. Наверное, Олесе кто-то похожий попался.
- Ты не сравнивай, - недовольно поджала губы Наталья Васильевна. - Она себе сама живот наглаживает, а вы почти пятнадцать лет с Пашкой вместе прожили, ты эти годы радовалась, и папа у дочки был.
- Радовалась, - наклонила голову к плечу Оксана, пока перед её глазами мелькали кадры из прошлого.
- Не в мужиках счастье, - вставил свои пять копеек Иван Владимирович.
- И не в бабах, - ответила ему жена.
- А в чём оно? - задалась вопросом её подруга.
- В семье, - ответил мужчина, подмигнув супруге. - В доме, где тепло, вкусно и посмеяться можно, и в поддержке близких. У нас у всех это есть.
- Хороший тост.
Чокнувшись с друзьями и опустошив очередную рюмочку, Оксана продолжила говорить о годах замужества, а потом вдруг спросила:
- Вань, скажи правду, он же не к своей первой полюбовнице ушёл, до этого тоже подружки были?
- Да какая теперь разница? Не будем ворошить.
- Большая разница. Я за гуляку вышла, или у нас любовь прошла, и он полюбил другую? Если первое – я дура наивная, а он кабель, если второе – грустно, но так бывает.
- Все мы иногда наивные дуры, - успокоила подругу Наталья. - А сама как думаешь?
- Думаю, погуливал. Не как Иван один раз позволил себе вдалеке от дома, а всю дорогу.
- Что я позволил? - не понял Ламанов.
- Расслабиться в последний день вашей с Пашей командировки. Это ещё до Васиного рождения было, я молодой была, казалось, нужно быть честной, сейчас бы я про тебя рассказывать Наташе не стала.
- Не понял, ты про что говоришь?
А вот Наталья Васильевна поняла, о чём идёт речь, но остановить неприятное для себя обсуждение не успела, развязавшийся от выпитого язык Оксаны был быстрее, и она напомнила Ивану обстоятельства, при которых он согрешил. Вот ведь память у неё! Она назвала год и город, где это произошло, даже название фирмы, с которой партнёры заключили договор, и должность одноразовой любовницы.
-…не звонил, и я сама номер гостиница нашла, ваши фамилии администраторше назвала, она замялась, что беспокоить постояльцев не будет, и шёпотом рассказала, что один привёл гостью. Я думала опять переговоры, а потом Паша позвонил, по голосу слышно, что выпивший. Я спросила, что там за гостья, если вы уже сделку отметили, вот он тебе и сдал случайно.
- Не с чем ему было меня сдавать, это его гостья была. Паша с этой мамзелью быстро контакт наладил, но у неё то ли муж, то ли ребёнок дома, поэтому они в гостинице нашей уединялись, - вместо того чтобы брызгая слюной отнекиваться или клясться в вечной верности своей благоверной, как должен делать каждый уважающий себя неверный муж, с сочувствием сказал Оксане Иван Владимирович.
И пока его жена закатывала глаза, уже привыкшая к этой блестящей игре в невинность, их подруга хмурила лоб, беззвучно шевелила губами, а потом хлопнула ладонью по столу.
- Вот же дура наивная! - повторила данный себе же диагноз мама Олеси. - Я ведь когда про женщину услышала, сразу подумала на тебя, ведь Паша же меня точно любит и с нами так не поступит. И когда он позвонил, я сама заговорила, что тебя с гостьей видели. Получается, ему только подтвердить оставалось? - сопоставила данные она, разом побледнев. - Наташ, Вань, простите меня! Я не со зла, я бы никогда вам вредить не стала! Я же… Вы же для меня, для нас с Лесей столько…
Наталья потянулась к Оксане, которую стало трясти от прозрения и переизбытка чувства вины. Физически женщина всё также сидела между рядом с мужем и подругой, обнимая последнюю за плечи и повторяя утешающее:
- Ну-ну, хватит. Сто лет прошло, у нас у всех всё хорошо, чего сейчас слёзы лить. Хватит в этом копаться.