Вот еще один такой случай в мировом футболе: благодаря Авеланжу состоялся как футбольный функционер его зять Рикардо Тейшейра – один из тех 22 членов исполкома ФИФА, которые участвовали в голосовании по ЧМ-2018. Колосков рассказывает:
– Когда Тейшейра приезжал к нам на Байкал, они только поженились с дочкой Авеланжа Люсией. До этого он был простым фермером. Занимался коровами, навозом, молоком и тому подобными вещами. Потом, когда женился, Авеланж начал его потихоньку подтягивать к футболу. На Байкале Тейшейра вел себя просто. А с тех пор немножко зазнался… (улыбается)
С точки зрения эмоций у нас с президентом Аргентинской федерации Хулио Грондоной теплее отношения. Он меня очень любит, уважает, и все время, как только увидит, говорит: «Ты – старший вице-президент ФИФА, а не я!» А дело в том, что я по стажу пребывания в исполкоме был самый старший и должен был занять эту должность. Но поскольку меня из исполкома вывели усилиями РФС, старшим стал Грондона. Он об этом прекрасно помнит. Он человек более открытый, чем Тейшейра. Просто бразильца я знаю дольше. Но с аргентинцем контакт теплее.
Словом, с кумовством – это везде обычная история. Даже в ФИФА.
В 1990-е годы, к которым с чьей-то легкой руки накрепко приклеился штамп «лихие», жить у нас было весело и свободно, но нестабильно. Выражаясь сленгом нынешней молодежи, Россию тогда «плющило и колбасило», а потому связываться с нами на предмет проведения мировых спортивных форумов никто не хотел.
Маленький прорыв совершила УЕФА и ее президент, могучий швед Леннарт Юханссон. Благодаря его поддержке исполком УЕФА поручил Москве и стадиону «Лужники» в мае 1999 года провести финал второго по значимости клубного футбольного евротурнира – Кубка УЕФА. Это стало громом средь ясного неба, и когда летом 2007-го в Одессе у меня появилась возможность взять большое интервью у Юханссона (к тому моменту уже уступившего пост главы УЕФА Мишелю Платини) для «Спорт-Экспресса», я, в частности, спросил его:
– Верно ли, что у вас прекрасные отношения с (тогдашним) мэром Москвы Юрием Лужковым?
– О да! – воскликнул Юханссон. – Я был в Москве еще в советские времена, а когда приехал туда после распада Советского Союза, меня поразило, какие перемены произошли в российской столице при Лужкове. Мэр Москвы – человек, у которого «да» – это «да», а «нет» – это «нет». Однажды я пообещал ему, что финал одного из Еврокубков состоится в Москве, но для этого УЕФА должна быть уверена, что будут решены все вопросы с визами, безопасностью, оборудованием и так далее. С момента того разговора прошло два года, и он написал мне: «Я сделал то, что пообещал сделать. Теперь ваша очередь». И я убедил исполком УЕФА, что финал Кубка УЕФА 1999 года должен пройти в Москве. Все получилось успешно. Я запомнил это.
– То есть сенсационное решение УЕФА отдать Москве финал Лиги чемпионов – 2008, принятое еще при вас, – результат вашего личного отношения к Лужкову?
– Да, это главная причина. Но требовалось еще убедить моих коллег из исполкома. Президент УЕФА не может принимать подобные решения в одиночку. Это делает большинство исполкома, и оно ко мне прислушалось.
– Уверены, что Москва справится?
– Да, это мое глубокое убеждение.
Москва справилась. Но до рассказа об этом хотелось бы сделать небольшое отступление. Порой в угоду политической и иной конъюнктуре у нас бывает принято вымарывать из истории те или иные личности. О сталинских временах уже не говорю, но даже при Брежневе в титрах фильмов с участием того же Савелия Крамарова (даже когда он играл главные роли!) фамилия актера-эмигранта не фигурировала. Спортивных телекомментаторов убедительно просили не упоминать хоккеистов-словаков братьев Штястны, убежавших из соцлагеря за океан. И так далее.
Не так давно мэр Лужков с треском и шумом покинул свое кресло на Тверской. Это – не книга о политике, и углубляться в это и подобные дела мне тут хочется меньше всего. Сверхдоходами компании «Интеко» и многими другими вещами Юрий Михайлович свою участь наверняка заслужил.
Но если о нем говорит добрые слова один из крупнейших мировых футбольных политиков планеты – я не имею права их даже сегодня не привести. Ведь наш успех в борьбе за ЧМ-2018 – это цепь из огромного числа маленьких звеньев. Не будь того же Лужкова, не преврати он Москву в 1990-е из советского города в европейский (о 2000-х сейчас не говорим), – не дали бы нам, как выясняется, сначала финала Кубка УЕФА, а затем – решающего матча Лиги чемпионов. И не прониклись бы тогда на футбольно-политическом Олимпе уверенностью, что Россия, какой турнир ей ни дай, – справится.