Дополнительных красок добавляет сюда мнение Александра Чернова. Бывший генеральный секретарь РФС (во времена Колоскова), он был, по его собственным словам, первым человеком, которого уволил Мутко из футбольного союза после своего прихода. Словом, личных симпатий к Виталию Леонтьевичу испытывать не должен. И тем не менее говорит:
– Убедившись в чем-то, этот человек становится упертым и способным продолбить любую стену. А стен там было – представьте сами. Потому что невозможно выдвигаться, не предоставив набор гарантий, замыкающихся на президенте и премьер-министре. Речь – о миллиарде долларов, об исключениях из законов, которые в противном случае просто недопустимы. Тот же безвизовый въезд и т. д.
Соответственно, их надо убеждать. Ведь неверно думать, что у России безграничные возможности. Ресурсы любой страны ограничены, и их надо правильно распределять. Нужен был человек, который докажет на всех уровнях, что, во-первых, траты на организацию чемпионата мира не запредельны, а во-вторых, они будут отбиты. И человеком этим, который взялся и смог все доказать, стал Мутко.
Он ходил, собирал данные, убеждал себя и других, набирал массу технических аргументов, которые позволили бы ему чувствовать себя уверенно. И, набрав эту массу, он дал возможность Путину ощущать себя комфортно с этим решением. Нормальная, правильная, правительственная последовательность шагов. Путин дал главную отмашку, он был главным куратором и благословителем проекта, человеком, который пахал на заявку. А инициатором был Мутко.
Дар убеждения Мутко когда-то описал мне футболист Владислав Радимов, которого тогдашний президент «Зенита» смог убедить перейти в свою команду из самарских «Крыльев Советов»:
– Из Самары я никуда уходить не собирался, в идее перейти в «Зенит» меня пугало все. С Мутко я разговаривал два часа и вышел из его кабинета будто заколдованный. Каким-то до сих пор непонятным мне образом Виталий Леонтьевич сумел внушить мне, что я, петербуржец, нужен этой команде и этому городу. Видимо, у него особенный дар убеждения.
Этот дар оказался выше даже языковых границ. Как объяснить необъяснимое? Еще в процессе работы над книгой «Правда о “Зените”» это сделал хорошо знакомый с тогдашним президентом РФС Александр Розенбаум. Музыкант и поэт сказал мне: «Кроме того, что Виталий – правильный организатор, умеющий увидеть в рабочем процессе слабые места и укрепить их увлеченными и грамотными сотрудниками, у него есть еще одно важнейшее качество, которое помогло ему добиться многого как в “Зените”, так и в РФС. Мутко очень любит футбол».
Эти слова – «любит футбол» – произнесла применительно к нему даже Татьяна Садырина, вдова Павла Садырина – тренера, отношения с которым у Мутко в «Зените», мягко говоря, не сложились. Можно представить, как дались Татьяне Яковлевне хоть какие-то хорошие слова о человеке, которого она ненавидит. Но нашлись же.
В любви члена исполкома ФИФА от России к игре однажды довелось убедиться и автору этой книги – что называется, эмпирическим путем. Редакция «Спорт-Экспресса», пытаясь найти оригинальные пути освещения московского дерби «Спартак» – ЦСКА, поручила мне провести 90 минут в VIP-ложе «Лужников» рядом с Мутко, фиксировать его реакцию на перипетии матча и заодно обсуждать его ход.
Несмотря на то что Виталий Леонтьевич никогда не играл в футбол профессионально, задание это я выполнил с удовольствием. Потому что убедился: человек живет футболом, сам процесс игры увлекает и заводит его по-настоящему. И не важно, что в матче не участвует «Зенит», который Мутко меньше чем за десять лет превратил из команды первого дивизиона в призера чемпионата России. Он давно уже смотрит на футбол поверх клубных барьеров.
Нет, он не кричит, не обхватывает руками голову, не потрясает кулаками. Но возгласы вроде «ай-яй-яй!», «оп-па!», «классный подкат!», «о, какой Дзагоев пасик отдал!», «ну Егор, ну!» свидетельствовали о явном неравнодушии к игре. Причем без каких-либо командных предпочтений.
Спрашиваю Мутко:
– С какого возраста вы полюбили футбол?
– С детства, как себя помню! – воодушевляется министр. – Как ходить научился – сразу мяч гонять начал. Мог и профессионалом стать, просто надо было делать выбор – или образование, мореходное училище, или футбол. В море на 8–9 месяцев ушел – какой тут серьезный футбол? Но когда была возможность, я все время играл. В том числе и в той же мореходке – на первенство общества «Водник». Чемпионаты же были, все работало!