Выбрать главу

Сам Колосков сейчас по этому поводу говорит сдержанно:

–  Разговоры ходят, но я не был свидетелем.

А в начале октября 2010-го, за два месяца до голосования, он прокомментировал мне этот слух в интервью для «Спорт-Экспресса» более подробно:

–  Деталей разговора не знаю, но Блаттер мне подтвердил, что мою фамилию на встрече с Медведевым он упоминал: «Слава, я сказал президенту, что с твоим опытом и авторитетом надо тебя использовать». Там был и Мутко, он может рассказать точнее. Видимо, не случайно после этого меня и пригласили в заявочный комитет. Виталий Леонтьевич предложил принять активное участие в продвижении нашей заявки.

–  С учетом ваших, прежде далеко не гладких, отношений с Мутко, как складывается сотрудничество теперь?

–  У нас с ним враждебных личных отношений не было никогда. Да, отсутствовали и деловые – я никак не был задействован в деятельности РФС. Но человеческий контакт сохранялся нормальный. Виталий Леонтьевич присутствовал на презентации моей книги и довольно неплохо выступал. Ни я, ни он личных выпадов в адрес друг друга себе не позволяли.

Другое дело, что мне что-то не нравилось в его работе, а он вспоминал какие-то мои возможные ошибки. Мне хотелось быть больше задействованным в различных аспектах деятельности РФС, он считал по-своему, и у него было на это право. Наша встреча прошла нормально, согласие я дал сразу, поскольку понимал: другого человека, который может привести любого члена заявочного комитета к любому члену исполкома ФИФА, просто-напросто нет. Не хочу преувеличивать свои заслуги, но без меня члены исполкома вряд ли кого-то принимали бы так тепло. Мы побывали и в Южной Америке, и в Азии, и в Европе… Все эти встречи были связаны с моим присутствием.

Впрочем, объективности ради, есть насчет степени участия Колоскова в заявочном процессе и иные мнения. Так, Сорокин (чье мнение по любому связанному с заявкой вопросу немаловажно) ограничился на этот счет кратким и дипломатичным, но весьма четким комментарием:

–  Сильно переоценивать эту роль было бы несправедливо .

Правда, наутро после победы в Цюрихе в нашей беседе он высказался на тему Колоскова более позитивно:

–  Важной ли была роль Колоскова?

–  Конечно, важной. Потому что это преемственность. Колосков – человек с гигантским опытом работы в ФИФА, где он 27 лет был членом исполкома. Со многими сохранил очень дружеские отношения. Члены исполкома – они же очень разные люди. Кто-то – интроверт, может разговаривать только с теми, кого очень хорошо знает, а с остальными не хочет говорить категорически. В этих случаях роль старых друзей неоценима. Вячеслав Иванович предпринял с нами несколько важных поездок и помог в ряде презентаций индивидуального характера.

Интересно, почему две оценки, данные в разное время, так разнятся?

–  Как вы оказались задействованы в работе заявочного комитета? – спрашиваю Колоскова в его кабинете в Олимпийском комитете.

–  О том, что Россия подала заявку, я узнал из газет. И достаточно продолжительный период никак не был в это дело вовлечен, наблюдал со стороны. До тех пор, пока мне не позвонил Мутко, сказав, что хотел бы встретиться. И он приехал сюда, в этот офис.

Виталий Леонтьевич предложил мне включиться в работу и войти в состав заявочного комитета. Я ответил, что сегодня у меня нет никаких официальных полномочий, кроме статуса советника президента ОКР, и в заявочном комитете у меня должны быть какие-то функции. Было принято решение назвать меня «советником по специальным вопросам». Это меня вполне устроило.

Обсуждали мы с Мутко и тему, каким образом мое присутствие в заявочном комитете реализовать. Один вариант – действительно советник, к которому приходят, спрашивают мнение, и я отвечаю: думаю, сделать надо то-то и то-то. В этом случае глубоко в процесс я бы не внедрялся. И второй вариант, при котором я полностью погружаюсь в тему, составляю программу действий и сам же в ней активно участвую. Мутко сказал, что видит меня как раз во втором варианте – чтобы я был более активен во всех делах. Было это примерно за год до голосования.