Службы снабжения, однако, не рассматривают в качестве руководства к действию ни реальные требования по длинам проводных линий, ни того факта, что поддержание этих линий в работоспособном состоянии требует постоянного расхода провода. Вопрос этот войсками неоднократно ставился, однако положение с обеспечением полевым кабелем продолжает быть местами просто чудовищным, особенно учитывая то, что применение противником в некоторых районах средств РЭБ делает невозможной любую радиосвязь кроме дорогостоящих комплексов с псевдослучайной перенастройкой рабочей частоты (ППРЧ), о дефиците которых и результатах использования которых будет рассказано в соответствующем разделе.
От высшего руководства эта проблема скрыта тем, что со штабами батальонов, находящимися, как правило, в городской черте, наличествует постоянная устойчивая проводная связь, а полигоны, на которых иногда появляется высокое начальство, обеспечивались полевой связью в первую очередь. Того, что несколько лет для множества передовых позиций НМ ДНР единственным надежным средством связи с тылом был телефон украинского оператора МТС(Vodaphone), прослушивавшийся противником, высшее руководство просто не знало и не хотело знать.
В итоге дефицит полевого кабеля компенсируется за счет средств личного состава и волонтерских организаций. Таким же образом производится пополнение парка телефонных аппаратов и постоянные закупки батарей питания для телефонных аппаратов вместо штатных, которые поставлялись один раз, вместе с аппаратами, и были израсходованы в первые месяцы работы.
Хроническая нехватка средств проводной связи порождает постоянную потребность фронта в средствах радиосвязи, которая, опять же за счёт личных средств бойцов и за счет волонтерских организаций, может быть в имеющихся масштабах удовлетворена только средствами открытой радиосвязи. Как правило, все недостающие проводные линии заменяются радиостанциями Baofeng UV-5R, работу которых противник прослушивает и может в любой момент подавить простейшими средствами РЭБ.
Абсолютно аналогичным образом убогость имеющихся штатных расписаний применительно к имеющимся задачам войск сказывается и в вопросах ведения ими наблюдения за противником. Протяженность линии фронта и количество необходимых войскам наблюдательных пунктов никак не соответствует штатном количеству и качеству средств дневного и, в особенности, ночного визуального наблюдения.
Если днём передовые посты хотя бы частично имеют возможность вести наблюдение за противником, как правило - в оптику уровня артиллерийской буссоли ПАБ-2М, то ночью большая часть наблюдательных пунктов и передовых позиций оказывается абсолютно беззащитной перед работой вражеских ДРГ, оснащенных прицелами и приборами ночного видения.
Даже имеющиеся в войсках и службах корпусов морально устаревшие приборы ночного видения 1ПН50(БН-2), прицелы НСПУ и 1ПН58 зачастую не используются из-за мелких поломок и отсутствия пригодных к работе аккумуляторных батарей и зарядных устройств. О повсеместном оснащении передовых позиций современной штатной техникой для ночного наблюдения и ведения огня речь не идёт, все снаряжение такого рода закупается на собственные средства подразделений и средства волонтерских организаций. Поскольку эти средства ограничены, результатом является практическая “слепота” большинства наших передовых опорных пунктов, регулярно вырезаемых спецназом противника, что отражается в официальной документации корпусов как очередные случаи “сердечной недостаточности” или “неосторожного обращения с оружием”, если вообще отражается, а не скрывается полностью путём увольнения погибших “задним числом”.
Кроме того, вышеупомянутые кадровые проблемы войск приводят к тому, что командиры рот и взводов зачастую отказываются получать “под роспись” даже имеющиеся в наличии ПНВ, мотивируя это ненадёжностью личного состава, который может эти приборы потерять, пропить или сломать.
Также на пятый год войны в условиях постоянной активности вражеских снайперов и постоянного применения минометов и тяжелого пехотного вооружения не имеет системного решения проблема обеспечения передовых позиций перископическими приборами наблюдения. За четыре года позиционной войны предприятия республик так и не получили заказов на массовое изготовление хотя бы простейших перископических приборов наблюдения или перископических насадок, способных защитить наблюдателей на передовых позициях от поражения пулями и осколками. Войска и волонтеры изготавливают самодельные приборы, закупают китайские клоны японского 5-кратного перископа времен Второй Мировой или, по астрономическим ценам, советские ТР-8.