Естественно, повсеместно и на самых разных уровнях проводятся всевозможные махинации с топливом к автотранспорту и автомобилям-арттягачам и, конечно же, гусеничной технике. Неоднократно отмечались даже факты полного расхищения “войскового запаса”, который должен храниться в частях – в баках машин и в цистернах автозаправщиков. В случае резкого обострения ситуации значимая часть техники не сможет выйти из боксов просто потому, что топливо по той или иной причине слито, хотя считается, что машины полностью заправлены.
Предметом особого интереса разного рода махинаторов являются бензиновые грузовые автомобили, позволяющие списывать огромные объемы бензина, уходящего на продажу. В одном из подразделений НМ ЛНР имел место курьёзный случай, когда за сутки были поданы наряды и путевые листы более чем на 24 часа эксплуатации такой машины. При том, что сам грузовик всё время активной эксплуатации его, подробно описанное в фиктивных бумагах, стоял в парке на колодках.
В сочетании с некомплектом автопарков исправными машинами дополнительную кадровую проблему автопарков Народной Милиции составляет то, что часто военными водителями являются люди, имеющие в связи с возрастом или хроническими заболеваниями серьезные ограничения по режиму несения службы. В случае необходимости выполнять наличным парком исправных машин планы по перевозке грузов в ходе даже оборонительной операции эти люди будут подвергаться повышенным нагрузкам, что может привести к выбыванию из строя. Характерный пример - смерть от сердечного приступа престарелого военного водителя НМ ЛНР на учениях в 2016-м году.
Отдельным острым вопросом в ситуации возобновления активных боевых действий станет то, что значимая часть достаточно профессиональных водителей, пришедших в ряды Народной Милиции в период “позиционной войны”, будут не готовы работать в условиях постоянного риска для жизни. Проще говоря, будет сложно найти водителя, готового ехать на батарею с грузовиком, набитым снарядами.
В результате сочетания действия всех этих факторов начало активных, пусть даже оборонительных, действий по всей линии фронта Корпусов НМ приведет к достаточно быстрому “схлопыванию” реального рабочего автопарка как в чисто техническом, так и в кадровом отношении.
IV-5. Танки. Грозного вида трактора и их экипажи.
Танковые подразделения Народной Милиции Республик представлены суммарно 2 отдельными танковыми батальонами и 11 танковыми батальонами в составе мотострелковых полков и бригад суммарной штатной численностью 400-450 машин. Для противника, судя по его диверсионной активности, эта информация, равно как и места базирования танковых частей, никакой тайны не составляет. Не составляет для противника никакой тайны и численность реально боеспособных машин, полностью рабочих и укомплектованных по ходовой части, вооружению и связи. Средний процент “полной боеспособности” по матчасти и эксплуатационным навыкам экипажей колеблется где-то между 25 и 30 процентами от общей численности. Данное плачевное состояние имеет две плотно взаимосвязанные группы причин – кадровые и технико-снабженческие.
Существенным дополнительными факторами, влияющими на кадровую ситуацию в танковых частях НМ Республик, являются “танкобоязнь” и пассивная роль основной массы танковых частей в период Минских соглашений, предусматривающих отвод тяжёлой техники, в том числе танков, в глубокий тыл, неучастие танкистов в боевых действиях.
“Танкобоязнь” как боязнь службы в танковых частях и подразделениях объясняется, как это ни странно, в первую очередь успехами Ополчения и затем “Северного ветра” в поражении вражеских танково-механизированных колонн летом 2014-го года. Практически каждый взрослый житель Республик осенью 2014 года имел возможность лично осмотреть множество сгоревших Т-64 и Т-72, принадлежавших ВСУ с отлетевшими в сторону башнями. Бои за Дебальцево с участием наскоро укомплектованных такими же Т-64 и Т-72 танковых подразделений Корпусов НМ убедили многих, что “это работает в обе стороны” и что с той, что с этой стороны танк – это “беспомощная железная коробка”, “братская могила для экипажа”. В то время как в реальности имеющихся условий (открытая степная местность и практическое отсутствие активных действий авиации) танкам, казалось бы, обеспечена доминирующая роль на поле боя.
Успешность исполнения танками этой роли очевидным образом зависит от тактической и технической подготовки личного состава. Но личный состав танковых подразделений, теряя потенциальные кадры за счёт “танкобоязни” и в силу прочих кадровых проблем, описанных нами ранее, и свойственных нашим войскам в целом, дополнительно теряет мотивированные кадры ещё и за счёт того, что танковые части, как правило, не участвуют в боестолкновениях на линии разграничения и основная масса танкистов, помимо попыток восстановления техники, рассыпающейся от старости, испытывает на себе в полной мере давление бездумной “уставщины”, насаждаемой неадекватными “советниками”, а также используется как погрузочно-разгрузочная команда на всевозможных хозяйственных работах. В этих условиях мотивированные люди, в поисках возможности наносить противнику прямой урон, рано или поздно, покидают танковые части, переходя в мотострелковые части или территориальные батальоны, участвующие в обороне опорных пунктов на Линии Боевого Соприкосновения (ЛБС).