Агентурная разведка и диверсанты противника активно работали в Республиках с самого начала боевых действий, наращивая количество и качество своих действий. Общественность в РФ, крайне поверхностно оценивавшая ранее и оценивающая сейчас ситуацию, долгое время просто не могла себе представить, что Украина может иметь сколько-нибудь дееспособные разведывательно-диверсионные силы. Убийства как медийных (“Гиви”, “Моторола”, Павел Дрёмов), так и малоизвестных широкой общественности командиров ополчения (полковник НМ ЛНР О. В. Анащенко, позывной “Спец”, фактически руководивший “от местных” 2-м АК НМ ЛНР) зачастую приписывались конспирологами агентам ФСБ или “внутренним разборкам”. Успехи противника в подрывной деятельности на железнодорожных узлах в ДНР не афишировались и практически не попадали в СМИ. Подрыв же 21 мая 2018 года моста на дороге Луганск - Красный луч очень резко обозначил одновременно и наличие на территории умелых диверсантов противника, и отсутствие у Республик какой бы то ни было возможности прикрыть постоянной эффективной охраной все важные инфраструктурные объекты.
В марте 2019-го года переход на сторону противника капитана НМ ДНР С.Дрюк, позывной “Ветерок”, наглядно продемонстрировал уровень работы агентурной разведки противника.
Очевидно, что противник имеет весьма разветвленную агентурную разведывательную сеть в Республиках, осведомлен о расположении всех военных объектов, маршрутах движения транспорта к передовой и обратно, осведомлен в кадровых вопросах и вопросах боеготовности наших частей. Ещё раз повторимся - мы имеем основания считать, что противник в курсе всех приведенных в докладе фактов и закономерностей, иначе мы бы не сочли возможной их открытую публикацию.
Современный уровень информационных технологий позволяет совершенно автономно от агентурной сети работать сети диверсионной, которая, располагая схронами с оружием и взрывчаткой на территории Республик, способна наносить и уже наносит чувствительные удары по инфраструктурным объектам республик, а также воинским частям и полигонам.
Авиация и ПВО. Авиация противника практически не применялась после понесенных летом 2014-го года потерь, однако при этом не прекращает тренировок по выполнению ударных задач (с использованием не только штурмовых, но и истребительных подразделений). Скорее всего, будет применяться разово, массово и внезапно, в критический момент операции. Также противник проводит модернизацию своих сил ПВО, очевидным образом подготавливая их к противостоянию с российскими ВКС. Учитывая то, что укомплектованы силы ПВО в том числе и достаточно современными зенитно-ракетными комплексами, забывать об их существовании не стоит(см. потери российской авиации во время “Принуждения к миру” Грузии, понесенные как раз от украинских расчетов комплексов ПВО).
Нельзя исключать и такой вариант развития событий, при котором, не вступая открыто в наземные боевые действия c РФ, США и страны НАТО объявят, разумеется “в интересах прекращения военного конфликта”, над всей Украиной или каким-то её районом “бесполетную зону”, предоставив в распоряжение ВСУ дополнительный зенитно-ракетный “зонтик” и свои самолёты ДРЛО (дальнего радиолокационного обнаружения).
VI.СЦЕНАРИИ КАТАСТРОФЫ
В настоящем разделе мы расскажем, к каким конкретно результатам приведут все изложенные нами ранее проблемы в военном строительстве Республик в случае, если противник сочтет внешнеполитическую обстановку благоприятной для активизации своих действий против Корпусов.
Для того, чтобы избежать всевозможные спекуляций, в первую очередь, дадим ясное определение военной катастрофы на Донбассе.
Мы полагаем, что это прямой разгром силами ВСУ (и их вероятных союзников) Донецкого и Луганского корпусов, а в некоторых вариантах развития событий и российских частей, идущих на помощь корпусам. При этом ВСУ выходят на такие рубежи, что на оставшихся в руках ДНР и ЛНР осколках территорий невозможно поддерживать даже иллюзию относительно успешного существования республик.