– Миссис Кэрроу, целитель готов Вас принять, – проинформировала Мариссу подошедшая медсестра. – Я провожу Вас.
– Я пойду с тобой, – сделав пару шагов следом за женой, произнес Амикус.
– Нет, милый, ты подождешь здесь, – мягко остановила его женщина.
– Но я…
– Амикус, прошу тебя… – Марисса укоризненно заглянула ему в глаза. – Ты опять увлекаешься, и я начинаю немного уставать от твоей гиперопеки. Это всего лишь очередной осмотр. А ты пока обсуди с Гермионой то, что собирался.
Марисса еще раз поцеловала мужа в щеку и последовала за медсестрой в коридор, где располагалась кабинеты целителей, а Амикус, недовольно вздохнув, опустился на диван.
– Когда ожидаются роды? – спросила Гермиона.
– Осталось чуть больше месяца, – ответил мужчина, а потом он вдруг вальяжно развалился на диване и, бросив внимательный взгляд на девушку, спросил: – Ты тут тоже за этим, верно? Ты беременна?
Гермиона отвела взгляд. Все-таки Амикус Кэрроу так и не научился учтивости, порой задавая слишком личные вопросы и даже не задумываясь, насколько бестактно они звучат.
– Нет. Я пришла с Джинни. С ней связался целитель и сообщил, что у него какие-то новости по поводу наследства Макнейра. Попросил срочно прийти.
– Неужто они не хотят выполнять распоряжение? Это было бы крайне жестоко.
– Не только жестоко, но и бесчестно. Джинни столько вытерпела от этого человека…
Амикус хмыкнул, подняв взгляд к потолку.
– Ты его совсем не знала, солнышко. Иначе бы не называла человеком. Он был тем еще монстром. Даже по меркам Пожирателей Смерти.
Гермиона глубоко вздохнула, и с минуту они просто молчали.
– Марисса сказала, что Вы хотели что-то обсудить? – наконец, спросила она.
– Ах, да, – Амикус снова повернулся к девушке. – Мы тут недавно с Тони пересеклись в Министерстве. И он рассказал мне про ситуацию с твоими родителями. Очень печально.
Гермиона поджала губы. Сегодня она обязательно поговорит с Антонином по поводу личных границ. Конечно, она понимала, что он, вероятно, почувствовал ее горе, когда они были в гостях у его родителей, обсуждая свадьбу, и речь зашла о том, кто поведет невесту к алтарю. Но это точно не является оправданием для разговоров с чужими людьми на внутрисемейные темы.
– Не думала, что Вас может это тронуть. Ведь мои родители - магглы, – холодно произнесла Гермиона. Она злилась на Долохова, но, поскольку сейчас рядом с ней был Кэрроу, он получил значительную порцию испытываемого ею негодования.
Однако, Амикус никак не отреагировал на ее укол, лишь улыбнувшись, и затем мягко проговорил:
– Да, пожалуй, раньше нечто подобное меня бы даже рассмешило. Но, благодаря Мариссе, я с каждым днем испытываю все больше отторжения к концепции чистоты крови и всему такому прочему, что в меня активно закладывали в детстве.
Амикус предпочел умолчать о положительном влиянии на его жизнь еще и Луны Лавгуд, которая стала постоянным гостем в его поместье после битвы в Хогвартсе. Ее теплые слова и забота действовали исцеляюще и на его израненную воспитанием отца душу и на здоровье сестры, которая стала все больше проявлять интерес к окружающему ее миру и значительно реже страдать от панических атак.
– А что до Тони… – продолжил Амикус. – Он просто волнуется за тебя. И, полагаю, он надеялся, что я смогу помочь.
– И как Вы можете помочь?
– Помнишь то египетское охранное заклинание, которое я дал Мортинсену, чтобы он мог и дальше играть роль Треверса?
– Заклинание для защиты сознания? Да, я помню, – Гермиона кивнула. – Но я все равно не понимаю, как оно может помочь моим родителям. Им не требуется защита воспоминаний, ведь защищать нечего.
– Я не хотел бы подвергать сомнению глубину твоих теоретических познаний в магии. В конце концов, мы все знаем, что ты исключительно умна и очень начитана. Но ты уверена, что до конца понимаешь принцип работы Обливиэйта?
Еще бы она не понимала. Она изучила всю доступную информацию об этом заклинании, ставшим для ее семьи проклятьем. Поэтому она уверенно ответила:
– Да. Если коротко, то... заклинание стирает определенные воспоминания, а также подменяет другими при необходимости.
– Ну, в целом ты права, солнышко. Но не совсем, – Гермиона недоуменно нахмурилась, а Амикус продолжил: – Оно не стирает, а просто закрывает нужные воспоминания в глубинах сознания. Так глубоко, что ни один легилимент не найдет.
– Хорошо, допустим. И как это меняет дело, если легилименция тут бессильна?
– Египетское охранное, о котором я сказал, не только Охранное. Оно способно проникать в потаенные уголки подсознания и открывать даже самые глухие двери. К слову, это нелегко. И нужно тщательно изучить это заклинание, чтобы правильно его применить, не навредив объекту. Но тебе повезло. Мое членство в рядах Пожирателей Смерти поспособствовало тому, чтобы освоить это заклинание на профессиональном уровне. Полагаю, мне хватит опыта, чтобы найти нужную дверь в сознании твоих родителей и вытащить на поверхность те воспоминания, которые ты так умело запечатала. Однако, на это потребуется время. И немалое.
– Джинни, что с тобой? – Гермиона обеспокоенно посмотрела подругу, едва та появилась в холле. – На тебе лица нет.
Уизли медленно подошла к дивану и села рядом с Гермионой.
– Понимаешь, я... узнала кое-что… – проговорила она, смотря прямо перед собой.
– Что случилось? Джинни, пожалуйста, не молчи. Ты меня пугаешь. Что-то не так с ребенком? – затараторила Гермиона.
– Нет-нет. С ребенком… все нормально, – поспешила успокоить встревоженную подругу Джинни. – Просто… целитель Моррис сказал, что… – Уизли сделала глубокий вдох, а затем шумно выдохнула, – этот ребенок… не от Макнейра.
– Как не от Макнейра? – шокировано переспросила Гермиона. – Но ты же говорила, что он никому не позволял… ну… – девушка замялась.
Уизли на секунду прикрыла глаза. Воспоминания о всех ужасах, перенесенных в плену ее личного мучителя, все еще не отпускали ее. Особенно сейчас, когда она, наряду с остальными девушками, которых Волдеморт планировал использовать как скот для разведения, привлекает пристальное внимание журналистов в связи с недавним выходом распоряжения Министерства о передаче всех активов Пожирателей Смерти, участвующих в так называемой «Программе возрождения расы волшебников», пострадавшим девушкам и их семьям. Джинни не хотела принимать ничего, что было связано с Макнейром, поэтому что ей виделось это как подачка, из жалости и было ей глубоко противно, но Драко, инициировавший проект распоряжения, убедил ее, что деньги понадобятся, чтобы обеспечить достойную жизнь ее ребенку, и она, поколебавшись еще какое-то время, все же согласилась.
– Да, он действительно жестко контролировал то, как… остальные использовали мое тело, но… Знаешь… В один из дней… Я… точно не помню, как все было, потому что меня заставили принять какое-то мерзкое зелье… Воспоминания о том дне у меня сохранились очень смутные… В общем… Макнейр в очередной раз устроил вечеринку, было человек шесть гостей… И они все так перепились… Думаю, он вряд ли был тогда в состоянии хоть что-то контролировать… Мне кажется, именно на той вечеринке это и произошло…
– Лаадно, – протянула Гермиона. – А ты знаешь… Я имею в виду… Целитель сказал, кто настоящий отец? – осторожно спросила она.
– Сказал… Это Треверс, – ответила Уизли. – Меня приглашали сюда сегодня, чтобы я подтвердила факт… Ну… То, что между нами это было… Просто формальность, на самом деле. Мне выдали справку. С ней надо будет сходить в Министерство, завершить все эти бюрократические процедуры.
– Ясно… И что ты… В смысле, как ты…
Уизли кивнула, поняв, что хотела спросить подруга.
– Я рада, что он не от Макнейра. Треверс тоже был не подарок. Он грубый, даже жестокий. Но он не садист. По крайней мере, я никогда не сталкивалась с такой его стороной, – на секунду Джинни замялась, а потом, решившись, добавила: – Целитель Моррис сказал мне еще одну вещь. У Треверса… лишь малая часть активов зарегистрирована официально. Значительная же их доля была скрыта от правительственных структур… Там все было так запутано, Гермиона, что я даже не поняла до конца, как он все это провернул. Но Билл составил поручение, чтобы Отдел магического правопорядка поставил всё движимое и недвижимое имущество Треверса на учет, как полагается… И… судя по тому, что мне сказал мистер Моррис… Похоже, я теперь… чуть беднее Малфоя…