Но если Джагсон в курсе их плана, тогда кто…?
Лже-целитель скинул капюшон.
– Вы ведь не думали, что только вам известно о «слепых» зонах? – спросил Селвин, целясь в Роули.
– Как вы…?
– Оо, все просто, – перебил Торфинна Селвин. – Дело в твоей грязнокровке, Долохов. На вечеринке у Нотта, когда ты порадовал нас видом ее исполосованного тельца, я узнал этот шрам. Потому что он такой же как у меня. Шрам, оставленный заклятьем, о существовании которого не знает ни один целитель в Мунго.
Твою ж мать.
Антонин крепче обхватил древко.
– Когда я понял, что это ты напал на меня, мы начали складывать этот паззл. Предположили, что это связано с твоей грязнокровкой, потому что я точно помню, что мы хотели оттрахать ее на вечеринке Малфоя. Но вместо этого почему-то набухались и подрались. Что нам не свойственно, кстати. Я думаю, вы с Роули остановили нас тогда, а потом решили замести следы. И я вас понимаю, ведь это выглядит крайне подозрительно – напасть на собратьев, чтобы защитить какую-то грязнокровку. Я не был уверен, придете ли вы сегодня сюда, но мы решили подстраховаться. В конце концов, ты, Роули, знал, что Джагсон хочет менять целителя, – на немой вопрос Торфинна Селвин ответил: – Он видел тебя в Св.Мунго в тот день. И, смотрите-ка, я оказался прав! – губы Селвина расплылись в торжествующей улыбке. – Аргус Персиваль – единственный целитель, который добирается до работы по маршруту, где проходят «слепые» зоны. Я бы тоже выбрал его в качестве цели. Понятия не имею, что вы мутите, но, полагаю, Темному Лорду будет...
Антонин не стал дожидаться, пока Селвин закончит свою пафосную речь. Он невербально наколдовал Режущее, приправив его Взрывным, но противник был готов, выставив мощное Протего за секунду до удара заклинаний. Джагсон тоже не стоял на месте – луч его Эверте Статум рассек воздух и едва не задел вовремя увернувшегося Роули.
Потасовка переросла в масштабную дуэль, и краем сознания Антонин радовался, что враги наложили заглушающие и отталкивающие чары на оба конца переулка.
– Экспеллиармус! – выкрикнул Джагсон, и палочка Долохова приземлилась ему в ладонь. Однако воспользоваться неожиданным успехом мужчина не успел – Долохов мгновенно оказался рядом, сильный удар его колена заставил врага сложиться пополам, и обе палочки упали на землю.
Джагсон, однако, тоже не брезговал маггловскими приемами – неизвестно откуда он выхватил кинжал. Пока Долохов уворачивался от взмахов массивного клинка, Роули удалось задеть Селвина Обездвиживающим, и рабочая рука противника оказалась парализована, из нее выпала палочка. Как оказалось, Селвин умело владел обеими руками, и, подхватив упавшую палочку, он бросил в Роули Орбис. Торфинну удалось защититься, но в пылу битвы он уже потерял голову, как с ним бывает довольно часто.
– Конфринго! – почти автоматически прокричал он, прежде чем успел осознать последствия заклятья. Из палочки вырвался луч сиреневого пламени, молниеносно настигший шокированного Селвина ударом в грудь.
Следующее Роули видел словно в тумане. Заклятье окутало все тело соперника будто кокон, а маленькие искорки стали очагами взрывов. Отчаянно Селвин пытался остановить стремительно распространявшееся пламя, но заклятье было наложено слишком умело. С нечеловеческим криком Селвин рухнул на землю. Прямо на глазах у оцепеневшего Роули, тело врага охватило пламя и через считанные секунды от него осталась лишь горка пепла.
– Страшная смерть, – Антонин, прихрамывая, подошел к Роули.
– Рана серьезная? Тебе нужно в Мунго? – спросил Торфинн, опустив глава вниз, на ногу друга.
– Просто царапина, – отмахнулся Антонин.
Напарник обернулся, чуть в отдалении лежало тело Джагсона.
– Он…?
– Проблема решена, – проговорил Антонин, не смотря на поверженного врага.
– Шутишь что ли? Теперь проблем еще больше, – нервно бросил Роули.
– Да понимаю я, – недовольно скривившись, сказал Долохов.
– Как мы объясним это Повелителю?
– Никак. Избавимся от останков и будем молиться всем богам, чтобы Темный Лорд не начал расследование исчезновения этих уродов.
Роули посмотрел на напарника.
– Ты ведь не веришь в это, да? Что Темный Лорд просто забудет об этом.
Антонин тяжело вздохнул.
– Давай решать проблемы по мере их поступления, – проговорил он. – Ты собери весь… пепел. А я позабочусь о теле. И надо все сделать оперативно. Нам еще на работу. Если опоздаем, точно попадем под подозрение.
Рабочий день прошел будто в аду. Когда Антонин прибыл в Министерство, уже в кабинете он увидел, что рана, оставленная клинком Джагсона, довольно глубокая. Кое-как наложив бинты и приняв обезболивающее зелье, которое лишь слегка облегчило ту острую боль, которая к обеду стала пронзать, казалось, каждый мускул его тела, он отпахал восемь часов и из последних сил переместился домой, воспользовавшись каминной сетью, так как на аппарацию энергии у него не осталось.
– Руна! – крикнул он, рухнув на колени сразу же, как вышел из камина в гостиной.
– О, боже!– нежный голосок рассек тишину.
Мужчина обернулся. Гермиона встала с кресла и отложила книгу на журнальный столик. Она выглядела шокированной, настороженный взгляд блуждал по его сгорбленной фигуре.
– Что произошло? – с нотками волнения в голосе спросила она. Если бы не обстоятельства, он бы даже поверил, что она действительно переживала за него.
И в эту секунду в гостиной материализовалась эльфийка.
– Мастер Антонин! – пропищала она испуганно, подлетев к упавшему на бок мужчине. – Мастер Антонин ранен?
– Противоядие… – с трудом выдавил он, перед тем как комната закружилась, и его сознание погрузилось во мрак.
– Мастер Антонин! Хозяин! – выкрикнула эльфийка, в панике кружа вокруг Долохова. – Какое противоядие Руна должна принести?
Гермиона не шевелилась. Он сказал «противоядие». Теперь все встало на свои места. С самого утра она ощущала, как магия стремительно разносится по венам, будто набирая силу. Его тело стало слабеть, и магия, наложенная на браслет-подавитель, тоже.
Руна что-то верещала, но Гермиона не обращала на это внимания, она закрыла глаза и сконцентрировалась, направив всю имеющуюся в ее арсенале магическую энергию на браслет. Поначалу металл обжигал кожу, отталкивая ее магию, но с каждой секундой жжение уменьшалось, пока, наконец, не раздался клацающий звук открывающегося замка.
Браслет соскользнул с ее руки и с характерным бряцанием упал на пол.
Она свободна.
Палочка!
Гермиона кинулась в Долохову и, закатав рукав его мантии, обнаружила палочку в кобуре. На палочки, не имеющие хозяина, наложено ограничение на магию магглорожденных. У этой палочки есть хозяин – Долохов. Дрожащей рукой девушка потянулась к кобуре и, обхватив древко, выдернула его из захвата.
Магия заструилась по ее предплечью к палочке и обратно. Невероятное ощущение. И как она могла раньше принимать это как данность?
Но сейчас не время расслабляться. Долохов в любую минуту может прийти в себя. Гермиона вскочила на ноги и, продолжая игнорировать мечущуюся туда-сюда в ужасе эльфийку, стремглав рванула во двор. Через кустарники и высокую траву девушка добралась до границы барьера. Палочка Долохова должна стать ее пропуском. В теории барьер должен распознать в ней хозяина поместья и пропустить.
Выдохнув, чтобы успокоить бешено колотящееся сердце, Гермиона сильнее сжала древко, а ладонь другой руки выставила вперед и начала движение к барьеру. И… успех! Рука прошла насквозь.
Теперь нужно вернуться в поместье, забрать собранный неделю назад мешок с вещами первой необходимости и…
– Юная мисс должна помочь! – умоляющий тоненький голосок послышался за спиной. – Мастер Антонин слабо дышит. Руна не знает магии ядов! Руна не понимает, какое противоядие нужно!
Гермиона не обернулась, неподвижно смотря перед собой, сквозь прозрачный барьер.
Он выжил в Азкабане и это переживет. Все с ним будет в порядке.
«А если яд слишком сильный?» – возникла мысль в голове.