религии, основываются не на вере в эксперимент,
жизненный опыт, человеческую практику, логику—вере,
допускающей ошибки, заблуждения, нелегкий путь к исти-
не, а на вере, восходящей к страху дикаря перед
окружающим его миром, к созданным, а затем
санкционированным авторитетами и обществом фантастическим
представлениям. «Ты говоришь о буревестнике, который
ловит тюленей еще до того, как они существовали. Мы не
беспокоимся на этот счет. Мы повторяем рассказы в том
виде, в каком их нам рассказывали. Мы не
понимаем их, и тем не менее мы вполне ими удовлетворены».
Это объяснение, данное эскимосом, удивительно
совпадает со словами теологов, обосновывающих догматы
своей веры. «После Христа нам не нужна никакая
любознательность, после Евангелия не нужно никакого
исследования»,— заявлял Тертуллиан. «Мы должны
верить, что то, что я вижу как белое, является черным,
если так утверждает святая католическая церковь»,—
поучал основатель ордена иезуитов Игнатий Лойола.
«Постижение сущности божией выше не только челове-
ков, но и всякой разумной природы», — писал уже в
наши дни «Журнал Московской патриархии», ибо
«невозможность полного постижения разумом содержания
догматических истин составляет одно из основных
положений православного богословия».
Проповедники религии, миссионеры и священники
почти никогда не обращаются к логике слушателей, к их
разуму и знаниям, а апеллируют в первую очередь к
чувствам. Таким же приемом пользуются и
пропагандисты современных мифов. Это наглядно
продемонстрировал фильм «Воспоминания о будущем», в котором
нет ни одного научного доказательства палеоконтакта,
зато сколько угодно эмоций и обращений к чувствам
зрителей. На эмоциональной, подсознательной
потребности в чуде умело играют и многие другие творцы
современных мифов, выдаваемых за научные гипотезы.
Верующие-фанатики, проповедники и миссионеры,
как правило, очень активны в своей деятельности,
особенно в религиозных спорах. Столь же активны, а
зачастую даже агрессивны в спорах и адепты современных
мифов. Их некритичность в восприятии непроверенных
сообщений и слухов порой бывает просто поразительна.
Однако на любую попытку критики, на любой аргумент
и логический довод у них всегда отыщется
контраргумент, контрдовод, столь же фантастичный, как и тот,
который оспаривался критиком (вспомним, как
Казанцев обратил ритуальные маски в шлемы космонавтов).
Подобным же приемом пользовались и другие творцы
мифов, обращая аргументы противников в свою пользу.
Адепты современных мифов непримиримы ко всему,
что может поколебать или опровергнуть миф,
демонстративны в своем поведении, часто даже грубы. Они
всячески поносяг и дискредитируют противников и
скептиков, приписывая им узость мышления, догматизм,
нежелание принять новую концепцию, консерватизм, а порой
и сознательное искажение известных фактов в угоду
официальной науке, правительственным организациям и
даже секретным службам. Характерна история с книгой
Дональда Г. Мензела «О летающих тарелках»,
выпущенной в США в 1958 году и переведенной на русский язык
в 1962 году. Когда эта честная, серьезная и
объективная книга увидела свет, сторонники «тарелок из
космоса» объявили, что она написана по заданию ЦРУ и
военных, с тем чтобы утаить истину от народа, а «самые
секретные данные» об инопланетянах умышленно
замалчиваются. Распространившийся очень широко слух
преследовал две цели: дискредитировать книгу и ее автора
и привлечь внимание к «подлинным фактам», то есть
инопланетянам на Земле. И, поскольку запретный плод
всегда сладок, это действительно стимулировало
интерес к «летающим тарелкам». Загадка, да к тому же еще
засекреченная, всегда привлекает, поэтому и вредны
всякие запреты на публикацию сообщений о необычных
явлениях, так как они лишь усиливают интерес к
«объясняющим» их мифам.
Мифология наших дней многообразна. Еще в
прошлом столетии была выдвинута фантастическая гипотеза
о том, что Земля представляет собой полый шар,
обитаемый изнутри. Американец Сайрус Р. Тид в 1894 году
собрал около четырех тысяч приверженцев «полой
Земли» и основал новую религию, точнее, религиозную
секту, существующую и поныне. В Англии функционирует
общество, правда насчитывающее лишь несколько
десятков членов, утверждающее, что Земля имеет форму
плоского диска. Его президент Самуэл Шентон вначале
полагал, что наша плоская планета все-таки вращается, но
опыты, проведенные им, убедили экспериментатора, что
«упрямый Галилей» был не прав (Шентон нагрузил
дирижабль и поднял его на несколько сот метров над
Землей; по его расчетам, через пять часов внизу должен был
оказаться не Лондон, а Нью-Йорк, но, так как
неподвижный дирижабль спустился через назначенный срок
снова в Лондоне, Шентон пришел к выводу, что Земля
не только плоская, но и неподвижная). На вопрос
корреспондентов, неужели он и в самом деле верит, что
Земля плоская, Шентон ответил так: «Я рад, что вы
задаете мне этот вопрос, и я отвечаю на него уверенным
«да!». Эти космонавты большие хитрецы. Зачем-то им
понадобилось, чтобы люди верили в то, что Земля
круглая. Потому они так безбожно и фальсифицируют
фотографии». Космические ракеты на самом деле «просто
летают вдоль края Земли, как вдоль края сковородки».
В середине плоской Земли, если верить Шентону,
расположен Северный полюс, с противоположной стороны —
Южный.
Мифы, подобные «теориям» полой и плоской Земли,
выглядят курьезом в век космических полетов и
насчитывают ничтожное число адептов. Но в принципе они
опираются на столь же убедительные «доказательства»,
как и известные миллионам людей мифы о пришельцах
или Бермудском треугольнике. Ведь и сторонники
полой и ллоской Земли выступают с лекциями, выпускают
книги, публикуют статьи, где приводят различные
аргументы в пользу своих теорий, позаимствованные из
астрономии, геодезии, истории географических открытий
и т. д. А голландец Класс Дикстра в книге «Теория
плоской Земли» заявляет, что «принятие ученым миром
его концепции приведет к полному крушению
современной науки о мироздании». К полному крушению
современной физики, добавим мы, приведет принятие концепции
«треугольника», в котором возможны нарушения
законов пространства и времени; к полному крушению наук
о человеке приведет принятие концепции
«палеоконтакта», в результате которого был сотворен человек.
К полному крушению исторической науки привело бы
принятие концепции «обожествления пришельцев», ибо,
согласно ей, не человек создал богов, а пришельцы-боги
сотворили человека и дали ему религию. Но этого не
произойдет, какими бы аргументами ни оперировали
творцы современной мифологии, ибо на самом деле все
они в конечном счете опираются лишь на один
аргумент—на веру, относящуюся к доказательству как к
своему врагу.
М. В. Ломоносов писал, что «древние мифы изъяснять
должно не затем, чтобы мастерить из них новые, но
дабы корень простых и натуральных свойств в них
открывать». Таким образом, наука наших дней не просто
опровергает современные мифы, но, получая в свои руки
этот чрезвычайно своеобразный социологический
материал, делает его объектом исследования.