– А теперь самый важный вопрос, от которого зависит ваша жизнь, Эраст Шерман, – я склонилась к сидящему в моем кресле мужчине и торжественно спросила: – Насколько хорошо вы себя контролировали, пока были в облике гуся?
– Гертруда, – сразу понял, откуда ветер дует Ирвинг. Приобняв меня за талию, он ласково зашептал мне на ухо: – Дорогая, давай не будем кипятиться. Ты же понимаешь, ученые люди со странностями. Вот открутишь ты ему голову, легче же не станет.
– Он меня щипал, Ирвинг! Я такое не спускаю с рук никому.
– На самом деле это довольно интересный феномен, я находился словно бы за стеклом. Я видел, что происходит, но никак не мог повлиять на процесс.
– Молодец, – одними губами прошептал ему сыщик как можно незаметнее для меня. Он еще не знает, что от ведьмы так просто не скроешь и не спрячешь ничего.
Громко фыркнув, я стряхнула с себя руку Ирвинга. Вот что за жизнь?
– С другой стороны, он хорошо проявил себя в той.. кхм.. ситуации с твоим дядюшкой.
– Действительно, – согласилась я. – Вы голодны, Шерман?
– О, да. Я бы не отказался от чего-нибудь, что прежде не плавало и не ползало.
Разогрев чарами порцию пшеничной каши и пару котлет, я поставила тарелку перед колдуном. Натолкнувшись на весьма красноречивый взгляд сыщика, вздохнула и полезла в холодильный шкаф за второй порцией. Ели оба с удовольствием и это учитывая, что я особенным кулинарным талантом никогда не отличалась. Как все просто в этом мире: превращаете мужчину в птицу на пару дней, а по возвращении он с удовольствием и благодарностью ест все, что ему предложат. Правда, Ирвинг ни в кого не превращался, но он столько бегал с этой птицей, что немудрено было проголодаться.
Торопливо, но аккуратно поглощая обед, колдун рассказывал о том, почему оказался именно здесь, как при превращении в птицу лишние клетки его тела создали некий защитный щит, с которого соскальзывала любая магия.
– Собственно, отчасти по этой причине меня нельзя было расколдовать в лаборатории. Видите ли, упомянутые частицы не встали бы на свои места в случае внешнего вмешательства. Мои коллеги могли получить в результате лишь половину моего тела или… или еще что-нибудь необычное.
Затем он долго извинялся за все доставленные неудобства, рвался все компенсировать, извиниться перед дядей Юлиусом и сделать все, что только можно, чтобы хоть как-то загладить вину.
– Мне сложно понять, откуда это взялось, но… я ощущал такую ненависть. Разумная часть меня могла лишь молча наблюдать за тем, как та, другая часть, терроризирует окружающих. Мне ужасно жаль, что я…
– Эраст, – оборвала его я. – Прекратите извиняться.
– Почему? Пусть продолжает. У него неплохо получается.
– Ирвинг. Разве не ты первым должен поблагодарить Эраста за то, что мы встретились?
– Уверен, я бы и без него тебя отыскал, – прошептал Ирвинг на ухо, посылая целый сонм мурашек по моему телу.
Эраст тактично удалился, дав нам время попрощаться. Им обоим нужно было возвращаться в город. Вот только Эраст там останется, а Ирвинг… мой сыщик сдаст дела и уйдет в длительный отпуск. Как он сам сказал, чтобы порыбачить. Однако, взгляд, посланный в мою сторону, явно говорил о том, что свою золотую рыбку Ирвинг Шоуэлл уже поймал. Впрочем, для него станет приятным сюрпризом наличие удочек в моем сарае. Он еще не знает, но я тоже люблю рыбачить.
Эпилог
– Как не глядись, не станешь краше,
Коль зеркальцу зажмешь деньжат.
Кто щедр, будет награжден стократ.
– Вот найду время и переколдую тебя однажды, – проворчала я. – Не зеркало, а стихийное бедствие какое-то. Только и можешь, что денег вымогать.
Я поправила прическу, надела медальон – подарок Эраста на свадьбу: внутри лежит вечно свежая и ароматная веточка мяты – разгладила корсаж.
– Кажется, готова.
– Совершенно точно готова, – подтвердил муж. – Пойдем, пока они не придумали очередные причины задержать тебя.
В медовый месяц мы собирались уже полгода. К сожалению, округ Келларни не желал подчиняться моим желаниям. Сперва эпидемия паучьей лихорадки, потом открылся ведьмин круг над храмом и оттуда полезла толпа недружественно настроенных личностей, затем в лесу потерялся деревенский житель, что в принципе подозрительно, зато тут же обнаружился странный тип, именующий себя Тапио и утверждающий, что он бог леса. Потом-то, конечно, выяснилось, что это как раз тот заблудившийся провалился в яму, в которой открылся ведьмин круг, из которого, в свою очередь, вылезла какая-то ерунда, способная влиять на разум человека и подчинять его себе. В общем, полагаю, понятно, что ни о каком медовом месяце и речи не было.
И вот, наконец, полгода спустя, мы оставим все мои четыре деревни на ведьм-соседок и родственников, чтобы самим махнуть…
– Гертруда, держи. Залпом пей и вперед, – велел Ирвинг.
– Погоди, я собиралась проверить, все ли мы упаковали, и только потом…
– Быстро! – прошипел муж, держа в руках извивающегося Каприза.
Пожав плечами, я сделала глоток. Зелье стало гораздо вкуснее после того как я посоветовала Эрасту добавить в него мелиссу. Колдун-изобретатель из меня не получится никогда, но как улучшать вкус зелий я знаю: у меня под крылом целый округ, в котором полно детей. На доработку зелья и устранение всех побочных эффектов вроде превращения в птиц и исчезновения одежды у Эраста Шермана ушло всего пять месяцев. В течение еще четырех месяцев он патентовал свое изобретение, доказывал научному сообществу, что зелье чего-то стоит и пытался наладить производство.
Пальцы Ирвинга обвились вокруг моего запястья, Каприз в отчаянном рывке дернулся вверх, чтобы облизать моему мужу лицо, комната привычно закружилась, и мы оказались на солнечном пригорке.
– Ирвинг Шоуэлл, – тихим опасным голосом обратилась я к любимому мужу, который имел все шансы вскоре стать покойным. – Что это такое?
– Да брось, не может быть, чтобы ты всерьез хотела присутствовать на этом пафосном обеде.
– Да, но…
– А из окна я видел, как к дому идет Эраст с Валентиной.
– Бабушка Валентина, наверное, сказала, что у нее нога болит и заманила Эраста, чтобы он ее проводил, – простонала я.
– Типичная ошибка новичка.
– Я два часа наряжалась, – растроенно проворчала я, указывая на очень нарядное и очень неудобное платье, в которое пришлось втискиваться не меньше часа.
О, на самом деле ни тени обиды я не чувствовала. Пышный праздничный обед в честь премии, которую сегодня вручат Эрасту, меня не слишком интересовал. Особенно, учитывая, что там будет присутствовать бабушка Валентина, которая, не обладая ни малейшим талантом к магии, стала с некоторых пор магическим критиком. Ее статьи о магии с точки зрения рядового пользователя имеют большой успех, так что на сегодняшнем обеде она наверняка будет пытать несчастного Эраста, вытряхивая из него как можно больше деталей о зелье перемещения. В общем, много старых зануд, кислое вино, сомнительная еда и неудобная одежда. И все это отделяло меня от долгожданного отпуска. Разумеется, я была только счастлива сразу приступить к лучшей части дня.
– А сейчас я его с тебя сниму, – пообещал муж. – Даже не уверен, этот энтузиазм на твоем лице оттого, что избавишься от корсета или?..
– Определенно, или, – подмигнула я. – Проводи меня в дом и я покажу всю степень своего энтузиазма.
Оказаться в постели с мужем, зная, что все чудовища, ведьмины круги, болезни, изобретения и озарения несносных магов остались позади… Что же, в этом есть что-то новенькое и будоражащее.
Путавшемуся под ногами счастливому Капризу был вручен заколдованный мячик и… и наш медовый месяц, наконец, начался.