Мы строим демократию, то есть общество, в котором каждый отдельный человек может выражать свое мнение и свободен в своих действиях. И что же делать, если желания народа противоположны желаниям составляющих этот народ личностей?
Проблема российской демократии в том, что она должна построить общество, основанное на правах отдельной личности, то есть правах, которые полностью противоположны тем, на которых советский народ был воспитан. А ведь это были права, которые, с горизонтальной точки зрения, устраивали население. У нас большинство людей до сих пор конкурировать не хочет — они стремятся запретить соревнования. Это на Западе люди готовы рискнуть: у них есть и ориентированное на честное соревнование воспитание, и рабочие места, и государственная поддержка.
Для блага народа, для построения демократического общества надо отобрать у народа его завоевания, то есть уничтожить систему, в которой поражение засчитывается за победу. Иными словами, сегодня демократию западного типа в России можно установить только силой или обманом. Или же — необходимо добиться того, чтобы люди были готовы к демократии.
Раньше любая уборщица могла Сахарова и Солженицына критиковать на собрании, и ей еще за это премию давали. Теперь же уборщица есть уборщица и об академиках и нобелевских лауреатах никто ее мнения спрашивать не будет: вот уборщица и оказалась ущемлена в правах. Теперь чтобы критиковать кого-то надо самому быть признанным экспертом в этой области, да и то, «оргвыводов» все равно не последует и вредителя не «посодют». Теперь, чтобы остановить человека нужно нанять либо прокурора либо киллера, а раньше это делалось рутинно в кабинете любого бюрократа, просто по звонку, так что произошли значительные изменения к лучшему.
Демократия — это общество людей, которые всегда недовольны, потому что существует ничем не ограниченная возможность роста, можно улучшить собственную ситуацию, и одни это делают лучше, чем другие. Если на старт выходят восемь бегунов, то победителем становится один, а если устроить партсобрание о вреде спортивного бега, будет восемь полноправных победителей.
В советском коллективе всегда можно было найти еще более несчастного и бедного, чем ты. Поэтому все всегда испытывали чувство глубокой благодарности. Еще бы: ты не убит, а другие убиты. И никого не волновало, что возможности роста и персонального развития были у большинства людей полностью обрублены.
Западное общество — это диктатура тех, кто успешен, а еще более точно, диктатура открывающихся бескрайних возможностей над человеческими, всегда меньшими чем возможности, навыками. Поэтому западный человек всегда должен учиться.
Коммунистическое государство всегда было демократией, выполняющей требования своего единственного гражданина — народа. Поэтому коммунистическое государство известно как народная демократия, строй где интересы народа всегда оказывались противоположны интересам отдельного человека, желающего создать что-то новое. Главное отличие западного общества от нашего состоит в том, что на Западе, вследствие более или менее вертикальной ориентации всего населения, интересы народа в значительной степени совпадают с интересами индивидуального созидателя. У нас же ориентация населения продолжает оставаться горизонтальной, и поэтому интересы народа до сих пор в значительной степени противоречат интересам индивидуального созидателя. Происходит утечка мозгов, а инициативные люди раньше срока оказываются на кладбище. Народ беднеет, страдает, но в глубине души доволен.
Демократы пытаются представить коммунистическое общество как общество, в котором ни у кого не было прав, так что от него все должны бежать без оглядки. Это абсолютно неверно: у большинства людей были права, но это были права младенца — ты ничего не делаешь, а тебе все равно кашку дают и ничего с тебя не спрашивают.
Поэтому, если общество, чьи властные структуры формируются через относительно свободные выборы не даст людям, желающим работать, свободу деятельности, такое государственное устройство не сможет быть долговечным. Вертикальных прав не дают, горизонтальные права ведут к разрухе — значит единственный выход это уничтожить саму концепцию прав. А это диктатура.
Индустриализация жизни