Дед прижался щекой к земле окопа. Затих.
– Дед, а умирать на войне больно? – неожиданно спросил Серёжа.
– Умирать везде больно, – не открывая глаз, ответил дед.
– Как же они терпели?
– Тут выбора нет… Я все думаю, напрасно ты на войну пришел.
– Не напрасно, – через силу ответил мальчик.
– Посмотреть войну и в кино можно. Здесь не смотрят – всё на себе испытывают.
Дед замолчал. А Серёжа стоял рядом, смотрел на раненого деда и думал. Значит, и его будет испытывать война. Значит, и ему будет больно. Как деду.
– Болит? – тихо спросил Серёжа, хотя сам видел, что болит.
– Не в этом дело, – сказал дед. – Надо доставить в полк разведданные. А сил, сам видишь, нет.
Он уронил голову и закрыл глаза. И Серёжа слышал, как дед скрипнул зубами, чтобы не застонать от боли.
– Я сбегаю в полк, – неожиданно предложил мальчик.
Но дед покачал головой:
– Не пущу!
– Но ведь ты не можешь! – сказал Серёжа.
– Я… не дотяну.
– А я мигом!
– Мигом не получится, – покачал головой дед. – Здесь, на войне, все с головой делать надо… До рощи ты доползешь. А там деревья тебя укроют. Вот разведданные. За них три моих товарища жизнь свою отдали.
С этими словами раненый солдат протянул Серёже клочок бумаги.
Серёжа сжал бумагу с таинственным названием «разведданные» и легко выбрался из окопа.
Он был маленьким, худым и полз, прижимаясь к земле и извиваясь, как ящерица. Высокая трава смыкалась над ним. От росы гимнастерка стала мокрой, а сапоги блестели. Временами мальчик слизывал с губ холодные капельки росы. Несколько раз над ним свистели пули, и тогда Серёжа замирал. И снова полз вперед.
Так он добрался до рощицы и, лишь когда деревья обступили его, скрыли от глаз врага, встал и зашагал в сторону поселка.
Серёжу долго не пускали в штаб, думали: нечего там делать мальчишке. Но он твердо стоял на своем, и в конце концов начальник караула провел его к командиру.
– Кто такой?! – строго спросил командир, разглядывая мокрого от росы мальчонку в военной форме.
– Сергей Манюшин! – по-военному доложил мальчик.
– Допустим, – сказал командир. – И откуда ты такой взялся?
– У нас с дедом окоп на ничейной земле! – ответил мальчик. – Я принес разведданные.
– Разведданные? – Командир сразу поднялся с места. – А где старшина Волчак, где Володя Савичев, где Камыкваль? Знаешь?
– Знаю, – ответил мальчик. – Погибли смертью героев. А дед ранен.
– Какой еще дед? – сухо спросил командир. Он был опечален смертью своих разведчиков.
– Солдат Манюшин, – ответил Серёжа.
– Так он месяц как погиб, – горько усмехнулся командир.
– Он пришел со мной, – стоял на своем мальчик.
– С того света, что ли? – все еще не верил командир Серёже.
– Оттуда, где нет войны, – сказал мальчик.
– Ладно! – сказал командир. – Пусть потерпит старый солдат. Мы скоро пробьемся к нему. А ты оставайся здесь!
И сразу все командиры подошли к столу и склонились над клочком бумаги, который стоил трех солдатских жизней.
А Серёжа тихо дошел до двери и вышел на улицу.
Как это случилось? Как произошло?
Солнце стояло прямо над окопом, и окоп раскалился, как печь. А выйти из этой печи нельзя – враг близко.
А у двух солдат, большого и маленького, была одна фляга с водой на двоих. Фляга алюминиевая, в брезентовой рубашке, с нарезной пробкой, которая завинчивалась. И воды в ней было не более половины.
То дед попьет, то внук утолит жажду, а вода не кончалась.
И вдруг мальчик заметил, что после деда вода не убывает: раненый не пьет, только прикладывает горлышко фляги к губам – бережет воду для него, для Серёжи. И Серёже стало стыдно, что он пьет, а раненый терпит, хотя губы его пересохли и потрескались. И когда дед снова протянул флягу, мальчик не сделал ни глотка, только поднес алюминиевое горлышко ко рту и подышал водой.
И хотя жажда мучила его и пить ему хотелось еще больше, он вдруг почувствовал радость. Значит, он может терпеть, хоть это очень трудно, может приказать себе и выполнить приказ. Он завернул пробку, вытер рот тыльной стороной ладони, как делают, попив всласть водицы, и вернул флягу деду.
Как это случилось? Как произошло?
Солдатский окоп превратился в маленькую крепость. Весь гарнизон крепости состоял из двух человек – Серёжи и деда. И возникла эта крепость в поле, на ничейной земле, между своими и врагами, как между небом и землей.