Выбрать главу

Теперь мы занимаем очередь, чтобы пройти паспортный контроль. Стоим, переминаясь с ноги на ногу. Продвигаемся к стойке медленно. Наблюдаем, как пограничник отчитывает какого–то пожилого туриста за то, что тот наклеил марку не на ту страницу. Турист что–то говорит, возражает им (в гуле людских голосов мы не можем расслышать этот диалог). Наконец пограничник–египтянин раздражённо отбирает у незадачливого туриста паспорт, отдирает марку, криво и небрежно наклеивает её на нужную страницу.

Потом мы минут пятнадцать не можем найти свой багаж. Сумки и чемоданы выезжают на ленте–транспортёре из большой норы и в определённом месте просто сваливаются на пол. Счастливчики с радостным воплем хватают свои вещи. Никто со стороны, конечно, не контролирует, свои ли чемоданы тут берут или чужие. Выясняется, что недавно прилетел ещё один самолёт, из Германии. Теперь наши сумки появятся на ленте (смею надеяться, что появятся–таки) в компании с немецкими баулами.

Наконец выходим на улицу. Ветер шуршит пальмовыми ветками. Я оглядываюсь по сторонам. Никаких тебе небоскрёбов и ярких огней вокруг аэропорта. Почему–то вовсе не кажется, что мы находимся в одном из центров мирового туризма. Полное ощущение захолустности, провинциальности.

Обычная история: долго сидим в автобусе и ждём, пока соберутся все, кто едет в Хургаду по путёвке нашей туристической фирмы. Как всегда, кого–то одного не можем досчитаться. Я два раза выхожу из автобуса, чтобы покурить. Удивляюсь тому, какой тёплый ветер дует мне в лицо. А между тем двенадцать часов ночи… Это Африка! Африка!

Дадут всё, кроме выпить

Ночная Хургада представляет собой довольно непривычное для курортного городишка зрелище: сплошная стройка. Хургаде всего двадцать с небольшим лет. Я уже был студентом, когда здешний участок Сахары плавно превращался в пустынный пляж у самого синего моря. А потом египтяне поняли, что на этом клочке земли можно очень даже неплохо заработать, и стали строить отели. Из окна автобуса мы видим недостроенные здания и подъёмные краны, но главная улица даже ночью кажется оживлённой и людной. Ярко освещены магазины, кафе, лавчонки, витрины. По тротуару бродят мужчины Хургады и туристы. Удаётся рассмотреть даже несколько девушек. Наверняка это туристки из Европы. На них шорты, футболки, короткие юбочки. Отчаянные они девчонки…

— А ты говорил, что здесь негде гулять по вечерам, — упрекает меня дочь.

— Говорил и буду говорить так. Потому что это мусульманская страна, и здесь свои порядки…

У гостиницы замечаем вооружённую охрану. Мы приезжаем в наш отель «Санрайс Тропикана» глубокой ночью, когда уже не работает принцип «всё включено» и до шести часов утра за каждый чих здесь приходится платить. Ну что ж, всё логично: коль на дворе ночь — ложись и спи, и нечего шататься по территории отеля. А утром всё для тебя снова будет «бесплатным».

Но прежде ещё надо получить это право — «олл инклюзив». Мы входим в главный корпус отеля, и у нас сразу же отнимают наши чемоданы. Мы ничего не понимаем: как же так? э-э, постой, постой!.. ведь это моя сумка…

— Ничего, ничего, — успокаивают нас хозяева, — ваши вещи будут доставлены в номер немедленно. Для этого у нас есть специальный сотрудник, это — его заработок…

Ага, намёк на то, что нам придётся раскошелиться. Но как носильщик определит, в какой номер гостиницы тащить багаж? Неужели не перепутает?

Мы подходим к вывеске «Рисепшн», заполняем три карточки постояльца отеля, и дежурный портье быстро цепляет на наши запястья голубенькие клеёнчатые браслетки. Такие вешают на ручку новорожденным в роддоме, чтобы не перепутать, где чей ребёнок. Браслетки крепятся с помощью большой белой кнопки. Я украдкой пытаюсь расстегнуть эту кнопку, но у меня не получается. Увидев в карточке дочери дату рождения, дежурный портье начинает что–то подсчитывать на пальцах. Жена догадывается первой:

— Ей тринадцать лет.

Портье что–то бормочет по–своему, мы не понимаем. На помощь к нам идёт гид, который доставил нас в отель.

— Эти браслетки — знак того, что у вас «всё включено». Можно бесплатно выпить в баре, взять полотенце на пляже, пообедать, сходить в тренажёрный зал… А вашей дочке полагается розовая браслетка. С такой манжеткой ей не дадут спиртное в баре. А всё остальное — дадут.

— Почему же он не цепляет ей розовую?

— У него нет. Утром будут.

— Что же делать?

Гид и портье о чём–то переговариваются, и последний машет рукой: а, ладно! Голубая браслетка прицеплена на руку и дочери.

— Подойдите сюда утром, и голубую поменяют на розовую.